Только сейчас я добралась до интернета и бегло просмотрела сообщения о гибели Наташи, заявления, статьи, фотографии с пикета, который прошел в Москве без меня...
Я была в это время на похоронах. Я видела ее плачущих сестер и молящихся братьев. Я не знала, что у Наташи так много родственников, и они так ее любят.
В Чечне хоронят до заката в день кончины.
Поэтому не было практически никакого шанса успеть на ее похороны. Но Наташу хоронили на следующий день - потому, что тело было в морге, шла судмедэкспертиза и опознание.
...Я очень хотела успеть на утренний рейс до Назрани. Но на него не было билетов, и не было никаких надежд попасть на грозненский рейс, отлетавший днем в половине третьего. Я просто по инерции стояла у кассы, где кроме меня было еще изрядное количество желающих получить остатки от брони, но их выдавали по какому-то закрытому списку. Только чудом каким-то в самый последний момент, когда регистрация на рейс давно уже закончилась и до взлета оставались считанные минуты, девушка вдруг выписала мне последний билет на самолет, повелев срочно идти на посадку.
Я прилетела в Грозный ближе к вечеру, и меня встретил проливной дождь. Часто ли бывают дожди на юге в середине лета? Таксист сказал, что и днем, и в предыдущие дни было безоблачно.
А тут вдруг - дождь...
Я торопила таксиста и все время звонила знакомым, находящимся на похоронах. Я знала уже, что тело Наташи выдали из морга в середине дня, что Наташу привезли к аллее журналистов на площади, где находится неподалеку ее офис "Мемориала", и затем шествием пронесли по проспекту Победы (ради наташиной памяти так буду его называть). Я знала, что Наташу давно уже привезли в село, и волновалась, что ее похоронят до моего приезда.
Волновался уже и шофер, потому что вот-вот уже могло начать смеркаться, а хоронить полагается после полудня, но до сумерек. Но одновременно спешила на похороны ее родная сестра, которая прилетела из Екатеринбурга в Мосвку рано утром и вылетела в Минводы, а откуда до Чечни очень неблизкий путь. Ее ждали, потому и у меня был шанс успеть.
Мы ехали мимо Аргуна и Гудермеса в село Кошкильды. Я много раз слышала от Наташи об этом селе. Здесь живет ее родная тетя, сестра отца, в ее доме и шли похороны.
Дом оказался довольно близко от въезда в село. Я издалека увидела женщин в платках, мужчин в круглых головных уборах, и поняла, что не опоздала.
Похороны в Чечне проходят совсем не так, как у нас. Здесь не приносят цветы. И женщины находятся отдельно от мужчин. Мужчины приносят молитвы, а женщины - слезы.
И еще здесь хоронят без гроба.
Наташа лежала в небольшой тихой комнате на ковре, укутанная в саван. Волосы и шея спрятаны под полотно, открыт только овал лица. Я села на ковер рядом с ней, стала всматриваться в лицо, и тут меня пробрала дрожь. Они били Наташу по лицу! У губ запекшаяся кровь, нос опухший, в носу уложены ватные тампоны, потому что перед смертью у нее из носа сильно текла кровь. На лице синяки. Меня заверили, что это не следы пыток, просто ее били по лицу прикладом.
По лицу - прикладом!
У чеченцев не принято к покойникам прикасаться, но в комнате никого не было, и я смогла попрощаться с Наташей так, как принято у нас.
Это тоже особенность чеченских похорон: не прощаться с человеком при всех. Люди не стоят у гроба, усопший лежит в комнате одиноко, и только самые близкие могут войти, побыть рядом с ним в одиночестве и тишине и выйти. К скоплению людей его выносят уже закрытым.
Обряд похорон начался очень вскоре после моего приезда. Мужчины принесли в холл носилки и положили на них Наташу, предварительно укутав с головой в плотную ткань, похожую на ковер. Затем они вышли на крыльцо, держа носилки на плечах. Вокруг стояли мужчины, а женщины находились сбоку, слева от крыльца.
Мулла прочел молитву. Мужчины вознесли руки в молитве и повторили воздыхание к Аллаху. Затем Наташу понесли на улицу. Женщины заголосили и зарыдали. Я подошла к воротам дома и увидела, как Наташу кладут в машину, как мужчины садятся вокруг нее, некоторые кладут рядом лопаты. Потом машина поехала на кладбище. Кто не уместился - пошли пешком.
Женщинам на кладбище не положено, они остаются плакать. Таков обычай. Я пожалела, что не доведется быть рядом, когда ее будут класть в землю, вернулась во двор и села рядом с плачущей Ланой.
...Я все еще не могу до конца поверить, что Наташи действительно нет, что вот сейчас я нахожусь в Грозном, но это уже Грозный без Наташи...
Позже я постараюсь выставить фотографии и рассказать о следующих днях похорон (похороны ведь здесь длятся не один день, и это - устойчивый обычай).

Публикации раздела Традиции

Обрядность похоронно-поминального цикла у народов Северного Кавказа

О дин из наименее этнографически изученных - раздел похоронно-поминальной обрядности народов Северного Кавказа. Похоронные обряды черкесов, карачаевцев и кабардинцев.

Похоронно-поминальная обрядность народов Северного Кавказа до настоящего времени остается одним из наименее этнографически изученных разделов семейной обрядности. Внимание исследователей, особенно в XX в., в значительно большей степени привлекали свадебная и детская обрядность, о чем говорит и число публикаций, посвященных этой тематике. Похоронно-поминальная обрядность, как правило, представлена лишь в работах, посвященных монографическому исследованию культуры того или иного народа. Видимо, одна из причин этого явления – тесная связь похоронно-поминальной обрядности с религией, особенно у тех народов региона, которые исповедуют ислам. Как известно, еще сравнительно недавно публикация таких материалов, особенно относящихся к современности, была затруднена или вообще невозможна. Неслучайно наиболее полно представлена в литературе похоронно-поминальная обрядность осетин, сохранившая в основном связь с языческими верованиями.

В данной статье использованы материалы, собранные во время экспедиции 1989 г. в нескольких республиках Северного Кавказа. Конечно, далеко не все стороны похоронно-поминальной обрядности представлены здесь достаточно подробно. Тем не менее, на наш взгляд, приводимый ниже полевой материал может быть использован для дальнейших исследований данной темы.

Черкесы (сел. Хабез, Адыге-Хабль)

Чегемское ущелье. Чегем. Северный Кавказ

Похороны принято устраивать на следующий день после смерти, но если ждут приезда кого-то из родственников, то по согласованию со старшими – через два-три дня. Обмывают и облачают покойного в саван те, кто умеет читать молитвы. Саван для мужчин и женщин делается одинаковым. Могилу роют соседи или родственники; для женщины – немного глубже, чем для мужчины.
О смерти человека оповещает кто-нибудь из соседей или родственников. Около покойного обязательно читают Коран, и чем больше человек это делают, тем лучше для души умершего. На похоронах обязательно присутствует эфенди. Он дает распоряжение близким прощаться с покойным и выносить его. Хоронят обычно в середине дня (14 час.). За один-два часа до этого устраивают обряд искупления грехов (деур), для которого выделяют 250–400 руб. (иногда эта сумма оговаривается в завещании, как и то, сколько следует истратить на похороны и поминки). Из этой суммы часть (по 10 руб.) причитается тем, кто обмывал покойного, и по 5 руб. раздают бедным. На похороны приходят эфенди из разных аулов и обычно через них передают деньги для бедных. В каждом ауле имеются списки беднейших жителей.

Женщины провожают похоронную процессию до ворот, на кладбище не идут. (Им разрешается посещать кладбище в день, назначенный эфенди, когда они убирают и приводят в порядок могилы близких.) Носилки с покойным нельзя ставить на землю, до кладбища их несут на плечах, сменяя друг друга. На кладбище два близких родственника спускаются в могилу и принимают покойного, которого подают им вниз на брезенте. Укладывая тело в нишу, они развязывают узлы на саване и кладут в саван по горсти земли. Нишу закрывают досками.
По возвращении с похорон устраивают угощение для приехавших издалека, но не в доме умершего (там не готовят пищу в течение трех дней), а в доме родственников (если он находится не в этом же дворе) или соседей. На похороны приходят только женатые мужчины (вообще посещать кладбище мальчикам разрешается с 12–13 лет).
Памятник на могиле ставят в головах, иногда это делается сразу же, в день похорон (нередко он представляет собой асбестовую трубу с надписью).

В знак траура мужчины не бреются (обычно в течение недели, самые близкие – до 40-го дня), женщины носят темную одежду, темные платки. Телевизор в доме, где соблюдается траур, не включают до месяца и дольше.

Так, один из наших информантов после смерти матери год не пил спиртных напитков, не посещал свадьбы и другие застолья.
Сорок дней по умершему полагается читать Коран. В течение месяца после смерти принято каждый четверг жарить в масле лепешки (локумы) и раздавать их детям. При возможности это можно делать целый год или несколько лет.
В 40-й день устраиваются многолюдные поминки, на которые приходит почти столько же человек (в том числе и из соседних сел), как в день похорон. Большую помощь семье в этот день оказывают родственники. Часть баранины раздают бедным людям в несколько соседних сел в качестве милостыни (садака). Женщины приносят кур, сладости, мужчины могут принести деньги.

Для поминального стола готовят мясо с бульоном (ляпе), заправленное зеленью, чесноком, луком; пасту; плов – рис с изюмом (его жарят с сахаром) и сливочным маслом; курятину с подливой (джедлибже); домашнюю лапшу (хингал), подаваемую с вареными яйцами, чесноком и сметаной или кислым молоком; халву и различные сладости, пирожки, жареные лепешки (локумы). В этот день обязательно кормят детей и раздают им кульки со сладостями.
Годовые поминки (илгэс сэдэкъэ) менее многолюдны, чем устраиваемые на 40-й день. По свидетельству информантов, эти поминки стали устраивать повсеместно лишь в последние 10 лет.

Карачаевцы (сел. Верхняя Теберда, хутор Дружба)

Похороны происходят в день смерти или на следующий день, если ожидают приезда родственников.
Могилу для женщины делают более глубокой, чем для мужчины. Для савана (кебин) используют отрез белой ткани (одинаковой длины для мужчин и женщин).

Принято, чтобы на похороны односельчанина (или для выражения соболезнования после похорон) приходили все взрослые члены семьи (с 17–18 лет). В доме умершего кто-нибудь из близких родственников-мужчин принимает соболезнования. Семье умершего оказывается денежная помощь (20–50 руб.). Некоторые приносят платки, которыми покрывают тело покойного. Часть этих платков оставляют в доме, часть раздают.
Перед захоронением устраивают обряд выкупа грехов покойного (деур). Часть выделенных для этого денег раздают старшие родственники в виде милостыни (садака). Деур не полагается делать для девочек, умерших до 14 лет, и мальчиков, не достигших 16 лет, поскольку в этом возрасте они считаются безгрешными.
Женщины в день похорон на кладбище не ходят. Исключение делают в тех случаях, когда кто-то из ближайших родственниц (сестра, мать) не успел проститься с покойным и приехал в тот момент, когда процессия уже находится на кладбище. Тогда женщину допускают на кладбище, мужчины отходят в сторону и дают ей возможность проститься с близким человеком. В другие дни женщинам разрешается заходить на кладбище, убирать могилы.

Существует представление, что женщина, отправляясь на кладбище, должна надеть ниже пояса не менее семи одежд (то есть ее тело ниже пояса должно быть закрыто семью слоями ткани).

После похорон устраивают поминки, особенно если покойный оговорил это в завещании. Для угощения режут барана, кур. Три дня после похорон ворота остаются открытыми; три дня из очага не должен выходить дым (то есть нельзя в доме готовить пищу). Пищу для членов семьи в эти дни приносят соседи (любые блюда, без ограничений).
В течение трех дней мужчины-родственники, соседи (с 25 лет, женатые – с 20 лет) по утрам поднимаются на кладбище, читают у могилы Коран.
На 3-й день после похорон режут корову и раздают мясо (схат). Обязательно наделяют мясом родственников и ближайших соседей, насколько хватит. По словам пожилых информантов, прежде мясо давали в первую очередь тем, кто читал Коран, и раздача мяса происходила в скромных масштабах. Так, в 1930-е годы богатые люди старались совершить этот обряд еще при жизни, но даже самые зажиточные резали овцу, а не корову, хотя скота в хозяйстве было много (например, тот, кто владел всего одной коровой, считался бедным, и ему полагалось давать милостыню). Сейчас некоторые эфенди выступают против этого обычая, так как о нем не говорится в священных книгах.
По пятницам (джума) в доме готовят жареные лепешки (локъумы) и раздают детям и соседям как поминальное угощение. Самые многолюдные поминки (несколько сот человек) устраивают на 52-й день (кемик дуа). В этот день раздают бедным милостыню-садакъа (деньги, муку, сахар), а также устраивают угощение. Стараются пригласить как можно больше детей, говорят: «Дети – святые, и если их покормишь, то у покойного грехи смываются». Угощение для детей относят и в школу. Особый почет оказывается в этот день престарелым односельчанам.

В годовщину смерти также устраивают поминки (джыл аш). Поминки устраивают только по тем умершим, что достигли совершеннолетия (те же возрастные границы, что и при обряде выкупа грехов). Если ребенок родился живым, то, как бы мало он ни прожил, в случае его смерти читают заупокойную молитву джаназу.
Для поминального угощения режут корову, барана. Готовят мясо с картошкой (шорпа), манты, пельмени (суу берек), тонкие пироги с начинкой из мяса, сыра, картошки (хычыны), несколько видов халвы (сахан халуа, чакъгъан халуа, бал халуа), варят и жарят кур. Халву приносят также соседи. На поминки готовили и различные блюда из риса (баста) – рис с изюмом, рис со сметаной, рис с айраном, рис с маслом, рис с большими кусками вареного мяса. В последние годы эти блюда не всегда готовят на поминки, так как они не пользуются популярностью и считаются непрестижными. Спиртные напитки на поминках не подают.

Траур соблюдают до 52-го дня или до года. В этот период не посещают общественных увеселений, не смотрят телевизор. Мужчины не бреются до 52-го дня.

Если по соседству с домом, соблюдающим траур, готовится свадьба, которую нельзя отложить, то у семьи просят разрешения на проведение свадьбы, которая в таком случае проходит без музыки и танцев.

Кабардинцы (сел. Урвань, Чегем)

Мужчины – близкие родственники покойного – принимают соболезнования от мужчин во дворе; женщины находятся в доме, где их и посещают пришедшие женщины. Приходящие выразить соболезнование приносят деньги (не менее 10 руб., родственники и близкие – до 200 руб.). Денежную помощь семье оказывают и сослуживцы покойного. Приносят также отрезы, шелковые платки (любого цвета, но не черные), полотенца, мыло, духи (некоторые муллы говорят, что приносить все это – грех).

Умершую женщину накрывают поверх савана платками, мужчину – буркой. Ткань на саван, а также вещи, которые следует раздать чтецам Корана, бедным и т.д., пожилые люди готовят заранее. Шелковые платки, отрезы впоследствии раздают тем, кто читает по покойному Коран, вдовам, сиротам. Читающим Коран, кроме того, посылают также нательное белье (мужчинам), ночные рубашки (женщинам), угощение.
Коран начинают читать на следующий день после погребения и читают до 40-го дня. Считается, чем больше людей читают по покойному Коран, тем лучше. Поскольку не в каждом селе можно найти человека, знающего арабскую грамоту, обращаются и в другие села. Сейчас читают Коран дома, хотя ранее это полагалось делать на кладбище.

Кладбище в кабардинском селении Шалушка.

Соболезнование семье умершего можно выразить, если не успевают до похорон, в течение всей следующей недели. Три дня в доме, где умер человек, остаются открытыми ворота: все это время близкие родственники-мужчины, принимающие соболезнования, каждый день собираются во дворе дома покойного.
Похороны обычно происходят на следующий день после смерти. Об этом стараются всех оповестить. Обычно хоронят в середине дня, примерно за час до этого (около 12 часов) в доме устраивают обряд выкупа грехов (деур), для чего выделяется от 200 до 500 руб. (в некоторых селах по решению мулл деур ограничен 200 руб.). После исполнения этого обряда покойного выносят из дома. На кладбище идут только мужчины (юноши – лет с 20, как говорят, «те, кто уже отслужил в армии»).

Современный надмогильный памятник

Если село делится на несколько кварталов-джамаатов (прежде в каждом квартале были своя мечеть и кладбище), то на похороны в своем джамаате ходят обязательно, хотя нередко посещают в подобных случаях и другие джамааты.
Единичны случаи таких новшеств, как похороны с музыкой (так хоронят только «ответственных и партийных работников») или в гробу. Не приняты цветы, траурные венки. Нишу в могиле закрывают досками, в последние годы – кирпичом. Когда остается положить последние кирпичи или последнюю доску, снимают платок, которым был покрыт покойный, и отдают его бедным.
В день похорон женщины в знак траура обязательно должны быть в платках, мужчины – в головных уборах. В последние 10–15 лет женщины стали носить в знак траура черную одежду. Прежде в период траура женщины не носили одежду без рукавов, а мужчины не брились.
В день похорон по обычаю, который сохраняется в некоторых селах и сейчас, не принято устраивать угощение. Вообще 3 дня очаг в доме не зажигают, пищу членам семьи приносят соседи. В день похорон режут корову или быка (3–4-годовалого) и раздают милостыню (садака) родственникам и бедным односельчанам (1 кг мяса, 1 кг риса, 1 кг пшена, 1 кг сахара, прежде также – по 3 м ситца). Относят продукты также в больницу, в дом престарелых, на предприятие, где работал покойный. Однако сейчас нередко вместо раздачи продуктов в день похорон устраивают угощение (пищу готовят не в доме, а во дворе) – и для мужчин, и для женщин. Режут баранов, крупный рогатый скот. Подают на стол вареное мясо, бульон с мясом, пасту, соус (щипс) с чесноком, сыр, калмыцкий чай, лимонад, жареные лепешки (гадык-эрыпщ).

Через неделю после похорон раздают одежду покойного – на память о нем. В 40-й день отдают близким вещи покойного (например, кинжал, если умер мужчина, ножницы – если умерла женщина).

В течение 40 дней каждый вечер раздают в своем квартале (в первую очередь детям, старикам, больным) жареные лепешки и конфеты (это называется жъарымэ). После 40-го дня продолжают раздавать подобное угощение (до 50-го дня обязательно, а далее по желанию) лишь в четверг вечером (марем пщыхъащхъэ). Это время считается предназначенным для раздачи поминального угощения независимо от того, как давно умер член семьи. Кроме того, чтобы покойному было хорошо (псапа), в четверг вечером дают молоко тем соседям, у которых нет коровы, можно давать жареные лепешки, конфеты, овощи и др.

Старинные надмогильные памятники у кабардинского селения Курп

В 40-й день режут быка или несколько баранов, раздают близким, родственникам, соседям мясо, круто сваренную пшенную кашу (паста), жареные лепешки и др. Угощают только тех, кто помогает готовить: подают на стол бульон, мясо, подливку, колбасу из печени с чесноком, луком и красным перцем (тхъэмщ-ыгъуныбэ) и др.
На поминки в 50-й день раздают жареные лепешки и конфеты. В этот день в дом умершего приходят только самые близкие родственники, для угощения которых режут кур. В первой половине дня (с 10 до 14 час.) в отдельной комнате несколько человек читают молитвы. После этого их угощают и дают угощение с собой.
На годовщину смерти устраивают раздачу продуктов и угощение, как в день похорон (один стол устраивают для взрослых, другой – для детей). Дети приходят с родителями или самостоятельно. В этот день режут двух быков, несколько баранов, 20–25 кур. В отдельных семьях в течение многих лет в день смерти человека (особенно молодого, безвременно погибшего) готовят поминальное угощение и раздают его соседям (кур, конфеты, жареные лепешки, лимонад и др.).
Временный памятник (с указанием имени, дат жизни) ставят на могиле в день похорон; окончательно же памятник устанавливают обычно на 40-й день. Сейчас нередко на памятнике помещают и фотографию (у стариков на могилах памятники не имеют фотографий).

Мужское (слева) и женское (справа) захоронения 1960-х годов

Расходы на похороны и поминки составляют около 2,5–3 тыс. руб. Считается, что все деньги, принесенные в семью, обязательно должны быть потрачены на покойного.
В конце 1980-х годов практически повсеместно отмечалось оживление религиозной жизни, стремление вернуться к истокам народных традиций. Более доступным и привлекательным стало религиозное образование. Новые, образованные священнослужители, в отличие от прежних, «доморощенных», зачастую усматривали в бытовавших обрядах нарушение строгих, истинно правоверных канонов. Но, как правило, эти требования (уменьшить пышность поминок, сократить суммы, выделяемые для проведения обряда выкупа грехов умершего и т.д.) не исполнялись, поскольку общественное мнение было на стороне освященных временем традиций.
Однако материалы последних лет показывают, что тенденции изменения похоронной обрядности во многих регионах Северного Кавказа оказались стойкими: некоторые из обрядов были практически отменены или существуют в сильно модифицированном виде (деур и др.), сократилось число поминальных дней и формы их проведения и т.д. Насущным становится исследование современного состояния этой сферы семейной обрядности, и представленные в данной статье материалы помогут проследить происходящие в ней изменения.

В Чечне и Ингушетии исповедуют мусульманство, поэтому похороны проводятся по мусульманским обычаям. Хотя некоторые оговорки на местные традиции все же есть. Умерших здесь хоронят как можно раньше, желательно в тот же или на следующий день. Как только человек умирает, оповещают всех его родных и знакомых, тут же в дом приходит много людей.

Эти люди пришли не только проститься с покойным, но и помочь семье организовать похороны. Такая традиция в Ингушетии обычное дело - отзываться целыми семьями, дворами и чуть ли не поселками на беду.

Родственники, знакомые и соседи сразу же делятся на группы - одни выкапывают на кладбище могилу, другие помогают с омовением и подготовкой тела к погребению, третьи занимаются приготовлением поминок. Но для канонического мусульманства поминки после похорон - это, можно сказать, нонсенс. Потому что Исламом предписано освободить скорбящих родственников от хлопот.

Однако в Чечне и Ингушетии придерживаются немного других взглядов: семью покойного стараются наоборот отвлечь, занимая родственников организацией похорон и поминок. Так как людей собирается много, нужно расставить столы, занять недостающие стулья или посуду у соседей - в общем, дел невпроворот, предаваться унынию действительно некогда. Но опять же, делается это только во благо семьи, перенесшей траур.

Кроме того, в Ингушетии есть обычай очень серьезно относиться к гостям. Если родственники пришли, а кто-то и приехал издалека, чтобы оказать помощь, их нужно обязательно накормить и расположить на ночлег при необходимости. Гость здесь куда важнее собственного состояния.

Как в Ингушетии и Чечне относятся к смерти?

Отношение к смерти здесь, как и во всех мусульманских странах, смиренное: все происходит по воле Аллаха.

Поэтому на похоронах родственники покойного стараются вести себя сдержанно - никаких разрывов одежды, расцарапывания лица, причитаний. Такое поведение считается недостойным мусульманина. В то же время каждый здесь понимает, что семья перенесла горе, и старается подставить плечо поддержки.

Ингушские кладбища

Место под могилу в Ингушетии бесплатное. Считается, что незачем дополнительно нагружать людей, перенесших утрату, тем более что проблем с местами под кладбища нет.

Каждый человек имеет право быть похороненным на местном погосте, и после смерти родственника его семья не отягощена волокитой по оформлению могилы. Достаточно просто прийти на кладбище и выкопать яму под захоронение. Погребение происходит очень быстро, без проволочек - так положено по Шариату. Да и с таким количеством помощников как можно по-другому?

Даже памятник в Ингушетии делают за пару часов: на простой бетонной плите на скорую руку выбивают имя покойного и даты его жизни.

Чеченские похороны — традиция, которая не меняется на протяжении многих веков. Похороны в Чечне — это не только проводы покойного в последний путь, но и встреча дальних родственников. Если человек не пришел на свадьбу к родным, его простят, но на похороны обязан прийти каждый.

В Чечне не прийти на похороны к соседу или дальнему родственнику считается не просто плохим тоном, а скорее оскорблением. Все обязаны посетить печальную встречу, чтобы вспомнить о добрых делах покойного и обсудить разные насущные вопросы.

У всякого народа свои правила похорон. Даже у живущих по соседству народов Кавказа эти правила существенно отличаются. У чеченцев и ингушей проходит все сдержанно. У кумыков, например, мужчины, которые приходят на соболезнование, плачут. У осетинов тоже плачут. У адыгов это целый ритуал: идущий впереди кладет руку на плечо рядом стоящему.

Проводы человека в последний путь у чеченского народа сохранились в своем первозданном, архаичном виде. Если в селе кто-то умирает, то все люди собираются, чтобы выразить соболезнования, оказать моральную поддержку, а если надо — и материальную помощь. Семья открывает настежь ворота или двери, показывая тем самым, что в этом доме горе. Во дворе хозяина собираются мужчины, к которым приходят почти все взрослые соседи, родственники, односельчане. Получается, что во время похорон одновременно втречаются люди, которые при других обстоятельствах могут и не увидеться. Поэтому часто на похоронах обсуждают вполне мирские дела, решают насущные проблемы, договариваются о делах на будущее.

Я стал замечать, что сейчать на похоронах часто решают какие-то свои насущные проблемы, говорят о мирских делах, о завтрашнем дне, хотя никто не может сказать доживет он до него или нет. Я часто бываю на похоронах и могу сказать, что все-таки изменения коснулись этой традиции. Раньше, лет 30-40 назад, траурные мероприятия по поводу кончины человека могли затянуться на неделю, на две. Сейчас за 2-3 дня все заканчивается, люди возвращаются к своему обычному укладу жизни. Тем не менее обряд похорон для всех чеченцев очень важен и очень чтим.

В похоронном обряде значительное место занимает сам процесс выражения соболезнований. Если человек много времени отсутствовал дома, то по возвращении все равно обязан посетить близких умершего и высказать слова сожаления. Иногда люди вынуждены много дней подряд обходить дома односельчан, у которых произошло горе, выражая слова сочувствия и соболезнования.

Если сказать так, навскидку, я в месяц бываю на трех-четырех похоронах. И это — в одном моем районе. С отцом в молодости часто ездил, вернее его возил. Он не пропускал ни одних похорон. И всегда приходил на них одним из первых. В то время даже не было телефонов, а ему сообщали с утра.

Считается, что на свадьбу приходить необязательно, за это не обидятся, а посетить похороны — долг каждого.

Интересно, что роли на похоронах разделены. Плакать и стенать принято у женщин. Мужчины высказывают скупые соболезнования, помогают с текущей работой: расставляют столы, договариваются с гробовщиками. Обычно в соседнем от дома покойного жилище собираются женщины, которые словами утешения, сочувствием или громким плачем разделяют горе тех, кто потерял близкого человека. Конечно, в каждом случае гости оплакивают, главным образом, своих ушедших, но эти коллективные стенания психологически помогают пережить горе.

На похороны у нас часто ходят. Место, где собираются женщины, оно всегда в соседнем дворе обычно бывает. Ну, женщины плачут, потом разговаривают о жизни, о том о сем. На всякие темы разговаривают. Обсуждают кого-то, что-то. Ну, мы же женщины. Не можем по-другому.

У нас ведь даже есть анекдот по поводу похорон. Муж видит жену, которая куда-то наряжается. Узнав, что она на похороны, он запрещает ей идти туда. Жена обижается, естественно, и говорит: «Вот почему мне, как другим, даже на похороны нельзя сходить, развеяться?».

Юсуп Темирханов. Фото: Антон Новодережкин / ТАСС

Вчера стало известно о том, что в омской колонии умер чеченец Юсуп Темирханов, осужденный за убийство полковника российской армии Юрия Буданова.

В марте 2000 года командир 160-го гвардейского танкового полка Юрий Буданов был арестован по обвинению в похищении, изнасиловании и убийстве 18-летней жительницы чеченского села Танги-чу Эльзы Кунгаевой.

В 2003 Буданов был осужден на 10 лет колонии строго режима, отбывал наказание в Дмитровограде Ульяновской области, губернатором которой тогда был бывший командир Буданова генерал Владимир Шаманов. Правозащитники и журналисты также неоднократно обвиняли Шаманова в военных преступлениях против мирных жителей Чечни, однако он всегда отрицал эти обвинения.

Юрий Буданов в суде. 2002 год. Фото: РИА Новости

В 2004 году (через год после вынесения приговора) полковник Буданов написал прошение о помиловании на имя губернатора Шаманова. Тот удовлетворил прошение. Эта новость вызвала огромный резонанс. В Грозном прошел многотысячный официальный митинг против помилования. Рамзан Кадыров тогда заявил:

«Если это помилование Буданова произойдет, мы найдем возможность воздать ему по заслугам».

В 2009 году Юрий Буданов освободился по УДО, с работой и жильем ему также помогал его бывший командир Владимир Шаманов. Буквально сразу Рамзан Кадыров напомнил о том, что не забыл о Буданове. В интервью агентству «Регнум» Кадыров сказал:

«Буданов — шизофреник и убийца, признанный враг чеченского народа. Он оскорбил наш народ. Каждый мужчина, женщина и ребенок считает, что, пока Буданов существует, позор не снят с нас».

А еще через два года, в июне 2011-го, Буданов был застрелен в Москве. Его похоронили с воинскими почестями на кладбище в Химках рядом с аллеей героев Великой Отечественной войны.

Полиция и следователи на месте убийства Юрия Буданова в Москве. Фото: РИА Новости

Уже через месяц по подозрению в убийстве Буданова был задержан Юсуп Темирханов. Своей вины он так и не признал. Темирханова защищал чеченец Мурад Мусаев, один из лучших адвокатов в России, человек, приближенный к Рамзану Кадырову.

Пятничная новость о смерти Юсупа Темирханова стала большим событием для огромного количества чеченцев. И жители республики, и те, кто уехал из Чечни в эмиграцию, разместили в социальных сетях на своих страницах фотографии Темирханова, называя его «настоящим героем Чечни», который «отомстил за свой народ».

«Нохчи къонах» (чеченец, живущий по кодексу чести и ставящий служение всему народу выше своих личных интересов) — именно эти два слова чаще всего можно было прочитать в постах чеченских пользователей.

Такого всенародного признания на моей памяти не получал ни один из прошлых и нынешних чеченских деятелей.

В соцсетях стали распространяться видеоролики из села Гелдаген, где живут родственники Темирханова. На этих видео — огромные толпы людей, стихийно приехавших на тезет (поминальный обряд, который длится у чеченцев три дня). Сотни машин, припаркованных вдоль дороги в село Гелдаген, — этот народный кортеж растянулся на несколько десятков километров.

Первыми в Гелдаген приехали чуть ли не в полном составе жители села Танги-Чу — односельчане Эльзы Кунгаевой, девушки, которую зверски изнасиловал и убил бывший полковник российской армии Юрий Буданов (приговором он был лишен звания и всех своих наград).

«Позор тяжелую нам ношу
Буданов зверский на плечи положил
и 10 лет свободно по земле ходил
Юсуп герой Чеченского Народа
в Москве Буданова убил
контрольный в лоб ему пустил
А приговор судьи с улыбкой Юсуп принял ты
Тобой гордимся мы достойный сын Чечни»

— кустарно сделанные видеоролики с подобными текстами, перепетыми на арабский мотив, вирусно распространяются в интернете и набирают огромное количество просмотров.

Источники «Новой газеты», отслеживающие потоки сообщений, посвященных этому событию, свидетельствуют

о невероятном всплеске активности в среде чеченской молодежи, которая с восторгом отзывается о Темирханове как о «шахиде, отдавшем жизнь за честь своего народа».

Официальный Грозный никак не отреагировал на событие в день, когда стало известно о смерти Темирханова. Ни один чеченский телеканал не приехал в пятницу в село Гелдаген, которое, кстати, является родовым для героя России, спикера парламента Чечни Магомеда Даудова, чьим именем тут названа сельская школа. Обошли полным молчанием данную новость все представители чеченской власти в своих личных аккаунтах в Инстаграме, Майлистори (чеченский аналог Инстаграма), Фейсбуке и ВКонтакте. Главными новостями в этот день были сообщения о том, что 28-летний племянник Кадырова Ибрагим Закриев, назначенный месяц назад мэром Грозного, лидирует в медиарейтинге глав северокавказских столиц, а также день рождения матери Рамзана Кадырова — Аймани Кадыровой, возглавляющей Фонд имени Ахмата Кадырова.

Надо полагать, бурная реакция чеченского общества на смерть Темирханова, застала чеченские власти врасплох. Они впервые столкнулись со столь отчетливым и, главное, массовым выражением мнения народа об истинных и ложных героях. И помешать этому явлению они не могли: не разгонять же, в самом деле, поминки?

Уже на следующий день чеченские телеканалы дали сюжеты о столпотворении в селе Гелдаген и о том, что тезет перенесли в сельскую мечеть, так как двор семьи Темирхановых просто не вмещает в себя желающих высказать соболезнования.

Но можно ли первому лицу республики присоединиться к поминальному обряду и участвовать в похоронах «чеченского къонаха»?

Это — политический вопрос, на который должен был ответить Рамзан Кадыров. И он ответил, приехав на похороны в село Гелдаген.

Тело Темирханова под крики «Аллаху акбар!» вносят в мечеть села Гелдаген. Кадр видео / Instagram

Вся эта ситуация поставила чеченское руководство в очень сложное положение.

Реакция народа на смерть Темирханова идет в разрез с российской политикой по оценке российско-чеченского конфликта, вылившегося в две военные кампании.

Федеральное руководство так и не признало многочисленных фактов военных преступлений, совершенных против мирных жителей Чечни российскими военнослужащими. Только несколько случаев дошли до суда и приговоров, самые известные — дело ханты-мансийского омоновца Лапина и дело полковника Буданова. Оба преступника были осуждены только благодаря усилиям правозащитного центра «Мемориал» и журналиста «Новой газеты» Анны Политковской. Поддержку оказывал в этих делах и отец Рамзана Кадырова — Ахмат-Хаджи Кадыров.

Но расследование все равно шло крайне тяжело и было политически лимитировано: по сути, следователи получили «добро» только на выявление самых очевидных, зафиксированных правозащитниками и журналистами преступлений, совершенных российскими военными и полицейскими. Суд даже снял с Буданова обвинения в изнасиловании Эльзы Кунгаевой, хотя материалами дела факт изнасилования был полностью доказан. И никто из чеченских политиков не протестовал против таких «полумер».

Есть простое объяснение, почему Москва не стремилась расследовать и должным образом наказывать военных преступников, а Чечня с этим согласилась и в обмен получила сотни амнистированных чеченских боевиков, которых Москва также отказалась привлекать к уголовной ответственности. Это была сделка, одно из условий прекращения войны. И на тот момент в ней были заинтересованы обе стороны конфликта. Кейсы Лапина и Буданова Ахмат-Хаджи Кадыров выторговал у Кремля только лишь для демонстрации хоть какой-то легитимности этого неправового и несправедливого, но крайне необходимого тогда договора — для установления хоть и худого, но мира.

После убийства Кадырова-старшего все вопросы о привлечении российских военнослужащих к ответственности поднимали только журналисты и правозащитники «Мемориала».

«Мемориал» создал огромную базу данных, в которой детально зафиксированы все военные преступления в Чечне и собраны данные о всех российских военных подразделениях, частях и военнослужащих, причастных к этим преступлениям. Об этой работе мало что известно, но она идет каждый день уже много лет и когда-нибудь даст результат. Слишком много преступников еще живы. Слишком много чеченцев, убитых без суда и следствия, числятся «пропавшими без вести».

Рамзан Кадыров списал этот вопрос с повестки дня еще в самом начале своего руководства регионом, а недавнюю кровавую историю своего народа стал активно переписывать. Сегодня Кадыров постоянно заявляет, что в ходе двух чеченских войн против чеченцев воевали западные спецслужбы, заплатившие «тридцать серебреников» предателям чеченского народа. Так что нет ничего удивительного в официальном молчании чеченских властей в тот момент, когда они испытывают солидарные с народом эмоции по поводу смерти Темирханова.

Но вот столь бурная реакция чеченского общества по факту этой смерти заставляет задуматься о многом.

Что мы знаем про героя, «нохчи къонаха» Юсупа Темирханова?

Фото: РИА Новости

Биография Темирханова покрыта мраком — только общие сведения: где родился, кто родители. Что делал и чем занимался, где жил в обе чеченские военные кампании, как именно пострадал от российских военнослужащих, какое отношение имеет к родственникам убитой Будановым Эльзы Кунгаевой (ведь, по мнению чеченцев, он отомстил за ее поруганную честь) — ничего не известно. Его задержали с поддельными документами, которыми часто пользуются чеченские киллеры. Свою вину в убийстве Буданова Темирханов всегда категорически отрицал.

Прокурор Семененко вменила Темирханову «чувство ненависти и вражды ко всем военнослужащим, исполнившим свой долг и принявшим участие в контртеррористической операции, [руководствуясь которым, он] принял решение совершить убийство. Его выбор пал на Буданова, чье имя получило широкий общественный резонанс и который являлся наиболее ярким представителем той социальной группы, к которой он испытывал ненависть».

Логически из такой позиции вытекал однозначный вывод: все российские военнослужащие, принимавшие участие в чеченских войнах, — насильники и убийцы.

Неадекватность обвинения перекочевала в приговор Юсупу Темирханову. Если Буданов за преступление исключительной жестокости, отягченное его статусом «российского офицера, наводящего конституционный порядок в Чечне», получил 10 лет колонии строго режима, из них отбыл 8 и был освобожден по УДО, то Юсуп Темирханов, совершивший убийство из соображений мести, что во всем мире считается смягчающим обстоятельством, был осужден на 15 лет.

Он имел массу хронических заболеваний, но по УДО, понятно, никогда бы не вышел. Тем не менее отбывал свой срок Юсуп Темирханов в гораздо более комфортных условиях, чем обычные чеченские заключенные. Ему оказывалась квалифицированная медицинская помощь, в том числе с привлечением платных специалистов и с вывозом на обследование в коммерческие лечебные заведения, о чем он сам рассказывал в интервью. Его состояние здоровья было официально признано ФСИНом как основание для смягчения режима. В естественной смерти Юсупа Темирханова нет оснований сомневаться, по крайней мере, его адвокаты не высказали никаких версий, противоречащих официальной. Такое отношение к заключенному чеченцу, который сидел за убийство российского военнослужащего, ставшего культовым для многих силовиков, можно объяснить лишь одним обстоятельством:

Юсупу Темирханову оказывали посильное покровительство очень влиятельные люди.

В СМИ, следивших за процессом, всплывали обрывочные и неподтвержденные сведения о связях Темирханова с чеченским криминалом, который вовсе не автономен от чеченской власти. При этом Рамзан Кадыров никогда не упускал случай Буданова из виду, неоднократно высказывал угрозы в его адрес.

После целого ряда политических убийств врагов Рамзана Кадырова, включая убийство Бориса Немцова, мы уже довольно много знаем о том, как работают чеченские киллеры, которые могут быть гражданскими, а могут — и полицейскими, направленными в Москву для обслуживания политических и бизнес интересов руководства республики. Аналогичная ситуация пунктиром прослеживается и в истории с Темирхановым. Но если это так, и Темирханов был всего лишь наемным убийцей, то тогда Юсупу, получается, достались чужие лавры. А истинный мститель открыть свое лицо не может по вполне понятным причинам.

Отсутствие попытки нащупать в этой истории «второе дно» или хотя бы задуматься над этими вопросами, очень многое говорит о смещенных представлениях чеченцев о чести, об их умении быть благодарными тем, кто по-настоящему служит народу.

Приведу пример. В 2002 году над Баденским озером в Швейцарии по ошибке диспетчера потерпел крушение самолет. В этом самолете погибла вся семья осетинского архитектора Виталия Калоева. В 2004 году Виталий Калоев выследил швейцарского диспетчера и убил его (12 ножевых ранений). После чего добровольно сдался властям. Он никогда не отрицал свою вину — он следовал кодексу чести, который вовсе не чеченское ноу-хау, а типичен для всех традиционных обществ. Калоев был осужден на 8 лет, в приговоре мотив убийства был учтен как смягчающий, он был отпущен досрочно швейцарскими властями, так как его посчитали неопасным для общества. Даже швейцарцы понимали, что его преступление было обосновано хоть и дикими для 21 века, но вескими причинами. Когда Калоев вернулся в Осетию, для осетин он стал национальным героем.

Если сравнить эти две истории — Калоева и Темирханова, ущербность второй сразу становится очевидной. Темирханов никогда не признавал своей вины в убийстве Буданова и, более того, никогда не говорил на суде о преступлениях федеральных военнослужащих ни в отношении Эльзы Кунгаевой, ни в отношении других мирных жителей Чечни. Тогда что же им двигало? Выяснение реального мотива — месть или деньги — было крайне важно в ходе расследования. Не только и даже не столько с правовой точки зрения, сколько с точки зрения незаживающего российско-чеченского конфликта.

Если бы обвинение доказало, что Темирханов, убив военного преступника, действовал из чувства мести, и попросило бы, как швейцарские прокуроры, учитывать в приговоре этот смягчающий вину фактор, такая позиция способствовала бы примирению чеченцев с Россией больше, чем отстроенная после войны Чечня.

Если бы обвинение доказало, что Темирханов — всего лишь киллер, то отпали бы основания для его героизации среди мечущихся в поисках моральных ориентиров чеченцев. Особенно, что важно, чеченцев пост-военного поколения. Ведь у молодых людей в Чечне есть действительно достойные примеры для подражания, и не нужно ходить далеко в лес в поисках настоящих «къонахов».

Это — Анна Политковская, которая служила чеченскому народу, которую убили выходцы из этого народа и на похороны которой почти никто из этого народа не пришел.

Это Наталья Эстемирова, сделавшая невероятно много для того, чтобы преступления Юрия Буданова и «кадета» Лапина были раскрыты. Наташа была убита в 2009 году, и на ее тезет не пришло даже и половины родного села Кошкельды.

Это — Оюб Титиев, которого судят сегодня в Шалинском суде Чечни, в том числе, и за то, что он много лет фиксировал обстоятельства военных преступлений в Чечне и помогал родственникам жертв добиваться правосудия. Это все те, кого сегодня называют «врагами чеченского народа», а чеченский народ или очень тихо выражает свою солидарность с этими героями, или вообще молчит.

До вчерашнего дня причины этого молчания еще можно было понять и принять. Сделать это после народного цунами соболезнований по случаю смерти Юсупа Темирханова крайне сложно.

P.S.

«Есть веские доказательства непричастности Темирханова к убийству Буданова. Юсупа мы считаем жертвой. Мы будем добиваться справедливости. Мы призываем, чтобы соблюдали закон и Конституцию и относились к нам, как к гражданам России. Его незаконно осудили, посадили, и он умер своей смертью по воле Всевышнего», — заявил Рамзан Кадыров журналистам во время похорон.

Таким образом он нивелировал ценность поступка Юсупа Темирханова, который выступил поводом для консолидации чеченского народа в эти дни.