Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

Генпрокуратура забила тревогу: каждый пятый пропавший без вести в стране - несовершеннолетний. Только за прошлый год пропали без вести около 18 тысяч несовершеннолетних, из них более пяти тысяч - малолетние.

Хуже всего то, что результативность розыска за последние десять лет упала на 11%. Не в последнюю очередь это связано с волокитой, сопровождающей любое розыскное дело. Бумагооборот затруднен до такой степени, что существует расхожее мнение, будто заявление о пропаже ребенка принимается только на третий день после его исчезновения. В реальности это не совсем так: заявление сотрудники правоохранительных органов обязаны принять в любом случае, а вот уголовное дело, действительно, чаще всего возбуждается, если возбуждается вообще, только на третьи сутки.

По предложению депутатов от «Единой России» в ходе осенней сессии Государственная Дума пересмотрит действующую схему розыска детей. В частности, согласно предлагаемым поправкам, правоохранительные органы обяжут возбуждать уголовное дело о пропаже ребенка в день обращения родственников.

Сейчас поисками пропавших детей занимаются не только следственные органы - на растущей в последние годы волне гражданских инициатив начало активно действовать волонтерское движение, занимающееся помощью в розыскных мероприятиях. О новом законопроекте, работе волонтеров, причинах исчезновения детей и способов обезопасить их с корреспондентом ПРАВМИРа беседует Дмитрий Викторович Второв, секретарь Ассоциации волонтерских организаций «Поиск пропавших детей» poiskdetei.ru.

Исчезновение детей: факторы риска

-Какого возраста дети чаще всего пропадают?

В основном в переходном. Дети взрослеют дважды. Гормональное взросление ребенка происходит где-то в 11-13 лет (тогда особенно меняются девочки, но и мальчики тоже). Следующий период – 15-16 лет. Это, наверное, самые опасные возраста, когда дети не находят понимания среди родителей, хотят больше самостоятельности.

-Что говорит статистика: в каких ситуациях чаще всего пропадают дети?

Абсолютное большинство случаев – это побеги детей из дома.

У нас были совершенно разные случаи. Например, недавний случай в Москве. Пропал мальчик, его искали, а как оказалось, он ушел из дома лишь потому, что занимался спортивным ориентированием, и у него не получалось работать с компасом. Он взял компас, фонарики, сухой паек из глазированных сырков и ушел в лес в Кузьминках, почему-то решив заниматься спортивным ориентированием именно ночью и именно в лесу.

Мальчик был быстро обнаружен и возвращен домой.

Были совсем странные случаи, когда родители заставляли ребенка кушать манную кашу, а он категорически не хотел, воспринимал ситуацию очень остро, хотя ни рукоприкладства, ни особых скандалов не было. И вот он в расстроенных чувствах, что заставляют есть манную кашу, берет и сбегает. Искали его тоже в течение длительного времени.

Таких случаев достаточно много.

Как правило, когда говорят: «Сбежал ребенок из дома», представляется некий отпетый хулиган, который прогуливает школу, плохо учится, родители его обижают, асоциальная семья. Совсем нет. Как показывает практика, нередко дети пропадают в весьма благополучных семьях. Всё, казалось бы, нормально внешне, но что-то такое происходит…

Случаи, когда в пропаже детей виноваты непосредственно родители - как правило, асоциальные. Родители пошли в кафе, пили, гуляли, общались, ребенок был предоставлен сам себе - а потом пропал.

Был вопиющий случай, когда пьяный отец потерял пятилетнего ребенка на улице и обнаружил, что его нет дома, только проспавшись.

Через нашу Ассоциацию с сентября 2010 года по май этого года прошло порядка пятисот случаев пропаж детей. Из них около пятидесяти погибли в силу тех или иных причин. Из них достоверно установлено, что двадцать пять – убиты или изнасилованы и убиты. Всего криминальных случаев около тридцати. Итого: около семи процентов криминальных случаев.

Кроме того, некоторых детей не находят вообще - в течение одного-трех лет, и нет никакой информации, живы ли они или здоровы. Как правило, такие дети безвозвратно потеряны, мы не знаем, что с ними произошло. Были ли они украдены? Были ли они вывезены из страны? Или же они погибли, и следы преступления были скрыты? Неизвестно.

Редкий хэппи-энд

-А бывали случаи, когда через достаточно продолжительный промежуток времени детей всё-таки находили?

Мы работаем в рамках Международного центра по поиску пропавших детей, в том числе, работаем по Украине. У нас был такой случай: нашли информацию десятилетней давности о пропавшем ребенке. И вдруг через некоторое время оказалось, что ребенок найден. Девочку, уже подростка, нашли спустя десять лет.

Оказалось, девочка была похищена неизвестными лицами с неизвестными целями. Каким-то образом она прибилась к цыганскому табору, ее там воспитали. Она все время чувствовала себя в некоем смысле изгоем, потому что не была цыганкой.

Однажды, сбежав, она попала в приют. Там заинтересовались этой историей, стали выяснять, опросили цыган. Те охотно пошли на контакт, рассказали о девочке: как и где они ее нашли, в каком возрасте.

Подняли картотеки, установить пропавших в то время детей и с помощью анализа ДНК определили родителей – маму этой девочки.

Вот такая удивительная история. Так что, как показывает практика, истории, которые имеют большой такой срок давности, тоже иногда заканчиваются хорошо, хоть и в единичных случаях.

Как защитить ребенка?

-Как уберечь ребенка от беды? Есть ли какие-то простейшие правила?

Криминальная история всегда происходит по-разному. Есть сайт – наше информационное агентство poiskdetei.info, он освещает события в жизни волонтерских организаций и поисковых мероприятий. И в ходе этого мы сделали большую подборку рекомендаций для родителей – что необходимо делать.

Как показывает практика, самое главное – это внушить ребенку не разговаривать на улице ни с кем чужим и всегда сообщать родителям о том, что ты куда-то идешь. Это должно отскакивать от зубов. Если тебя пригласил даже хороший, известный, нормальный сосед, если он зовет: «Зайди ко мне, я тебе марки покажу», – обязательно необходимо, чтобы ребенок позвонил и сказал: «Мам, я иду к соседу дяде Вите». Нередки случаи, когда преступления совершаются близким окружением и даже родственниками.

Необходимо давать детям правильные установки: семья – это папа, мама, бабушка, дедушка – всё, на этом семья заканчивается. Дальше – люди, о которых надо всегда сообщать родителям, куда бы ты ни пошел. К сожалению, мы живем в такое тревожное время.

Далеко ходить не надо. В Вологодской области малолетнюю девочку изнасиловали и убили - мужчина, который до этого приглашал другую девочку посмотреть хомячка возле зоомагазина, позвал ее попугайчиков посмотреть… Вторая девочка отказалась. Благодаря тому, что ребенок рассказал родителям о том, что к ней подходил дядя, предлагал посмотреть хомячков, преступник был установлен и арестован.

Еще одна проблема - большое количество детей погибает в системе канализации. Мы искали семилетнего мальчика - он провалился в канализационный люк и захлебнулся нечистотами. Мы сейчас начали активно работать, приготовили петицию, обращение в государственные органы по поводу системы водостоков и канализационных люков, часто бывающих открытыми.

Поэтому детям надо как можно чаще говорить: если гуляете, будьте аккуратны! На люки нельзя наступать, на них нельзя прыгать, их вообще надо обходить.

Ведите с детьми доверительные беседы и всегда участвуйте в их жизни.

Новый законопроект: противостояние с волокитой

-Как часто отказываются принимать заявления в первый день после пропажи ребенка?

С тех пор, как мы наладили рабочие отношения с Главным управлением уголовного розыска, лично мы таких случаев, чтобы предлагали обратиться через три дня, не фиксировали. Но, конечно, где-то на местах еще подобные инциденты могут быть.

После подачи заявления сейчас возбуждается розыскное дело, а уголовное могут вообще не возбудить - для этого существуют определенные процессуальные нормы, основание для возбуждения по 105-й статье (убийство).

Однако, если в следственных органах понимают, что это не тот ребенок, который уже несколько раз сбегал из дома, а это неожиданное исчезновение, есть основание полагать, что это может быть похищение или ребенок находится в ситуации, где его жизни может угрожать опасность, то нам идут навстречу и сразу же возбуждают дело по 105-й статье.

-Что, в таком случае, дает новый законопроект?

Сейчас в Государственной Думе начаты обсуждения по нему, организована рабочая группа. Недавно прошло первое заседание под председательством депутата Васильева.

Во-первых, новые поправки дадут больше прав и возможностей непосредственно самим следственным органам. Сейчас для того, чтобы следственные органы провели и сделали тот же биллинг (сбор информации об использовании телефонных услуг) или же провели пеленгацию (нашли, в какой точке находится телефон) в месте нахождения мобильного телефона, необходимо соблюсти определенные процессуальные нормы: получить разрешение у начальника отдела, после этого - разрешение в суде.

Это очень большая волокита со множеством шагов. А если возбуждено дело по 105-й статье (убийство) - возможности расширяются, мероприятия можно будет проводить более оперативно.

105-я статья: избирательный подход

Плюс ко всему – само дело по 105-й статье попадает на особый контроль: просто розыскное дело и дело по статье «убийство» имеют разный порядок процессуального ведения, и внимания следственный органов к ним тоже различаются.

Мы не можем обязать следственные органы возбуждать в случае исчезновения ребенка дела всегда по 105-й. Представьте себе, мы ищем ребенка, который сбегает в двадцатый раз из детского дома (такие случаи бывают). Если по всем таким случаям будут возбуждать дело об убийстве, возникнет ряд проблем. Представьте себе отдел, где лежит десяток подобных дел. Все службы будут ориентированы исключительно на них.

По этой причине здесь необходим избирательный подход.

Мы придерживаемся мнения, что должен быть определенный алгоритм: если пропал ребенок в возрасте до четырнадцати лет - желательно возбуждать дело по 105-й. Дети в возрасте двенадцати, десяти лет редко бегут из тех же детских домов самостоятельно и тем более многократно.

Кроме того, для ребенка младше четырнадцати лет нахождение на улице представляет большую опасность, чем для шестнадцатилетнего подростка (хотя и он рискует жизнью и здоровьем).

Волонтеры: когда полиция бессильна

-В каких случаях обращаются за помощью к волонтерам?

Родители пропавших детей часто обращаются к нам в случаях, в которых полиция оказалась в силу каких-то причин бессильна. В 2009 году в городе Сарове – это Нижегородская область – пропала Лиза Тишкина, мы ищем ее до сих пор. Полиция тоже ищет очень активно, периодически информация об этом деле попадает в СМИ - но, к сожалению, никаких результатов вот уже третий год у нас нет.

Как вообще ведутся поисковые работы? В чем отличие, как ведут поисковые работы волонтёры и правоохранительные органы?

Наша Ассоциация волонтёрских организаций объединяет 35 организаций. По нашим оценкам, всего их действует в России около сорока. Сейчас волонтёрские организации находятся фактически вне юридического поля. Мы не являемся участниками оперативно-розыскных действий.

Мы ничем не связаны - мы можем предпринимать любые действия в рамках законов, в отличие от следственных органов.

Что подразумевается под «любыми действиями»? Например, мы знаем, что ребенок пропал на краю соседней области. Тогда мы можем оперативно оповестить посты полиции непосредственно возле железных дорог, крупных городов, подключить работающие там волонтёрские организации и о результатах работы сообщать местной полиции.

Следственным органам, которые находятся на границах областей, сложнее. Если, например, во Владимирской области на границе с Московской пропал ребёнок, необходимо сделать запрос, сформировать специальную бумагу, получить на неё разрешение, переслать ее непосредственно в Московскую область. Там она должна прийти, её должны будут спустить в территориальные отделы.

Все это занимает время: день, два, три.

Мы работаем гораздо оперативнее.

Мы не можем провести допрос, но можем найти свидетеля и направить его в следственные органы.

Но, с другой стороны, если мы имеем дело с явно криминальными преступлениями, где ребёнку угрожает какой-то преступник, то, безусловно, мы работаем исключительно под началом следственных органов, руководствуясь только их рекомендациями.

Эксперты отмечают высокую эффективность действий волонтёров, а в связи с этим и необходимость совместной работы.

Здесь надо понимать: волонтёры ни в коем случае не заменяют и не подменяют собой следственные органы, они только оказывают помощь и содействие, в некоторых случаях весьма эффективно.

Беседовала Мария Сеньчукова

Обратил внимание, интернет в последнее время кишит объявлениями о пропаже людей и самое ужасное все больше о пропаже детей.
Понятно, что 15 лет назад, когда интернета не было, тоже люди исчезали, но похоже именно с развитием сети, стало понятно насколько все серьезно.
И проблема стала ближе каждому.Понятны истории где люди потеряли память, убежали от жены, ушли в монастырь, но почему так много детей?
Куда смотрят родители? Или смотрят очень хорошо, но несмотря на это все равно случается ужасное...
Согласно официальным данным, ежегодно в Соединённых Штатах пропадает более миллиона человек. Причём на протяжении последних 27 лет этот печальный показатель постоянно увеличивался. Например, в 1980 году на территории США пропало менее 150 тысяч человек. А в 2008 году эта цифра может приблизиться уже к полутора миллионам.
К счастью, около 65% пропавших без вести находятся в течение недели с момента исчезновения. В основном это люди, не известившие своих родственников и друзей о запланированном путешествии или деловой поездке. Скажем, купил человек выгодную «горячую путёвку», уехал на курорт, а его ищут в родном городе. Таких случаев - хоть отбавляй.
Розыск 20% людей занимает от одного месяца до десяти лет. Представителей этой группы можно условно разделить на три категории:
1) люди, по каким-либо причинам решившие расстаться с прошлым образом жизни и переехать в другой штат (например, из-за проблем с наркотиками);
2) жертвы семейного насилия (в основном это дети и подростки от 9 до 17 лет);
3) люди, страдающие психическими заболеваниями и потерей памяти.
Примерно 15% пропавших без вести жителей США никогда не находятся (100 тысяч человек в год). Их судьба остаётся вечной тайной для родственников, друзей и спецслужб. На этих людях мы и остановимся более подробно.
Житель Небраски Итан Килбейн заехал в школу за своим 16-летним сыном Стивеном на автомобиле. По дороге домой они остановились у небольшого магазинчика. Стивен вышел, чтобы купить кофе, а Итан остался ждать его в машине. Прождав 20 минут, он отправился на поиски сына. С тех пор Итан Килбейн разыскивает любимого ребёнка уже более двадцати лет.
«Я не знаю, как такое могло произойти, - говорит Килбейн. - Мы с полицией просчитали десятки версий, но до сих пор не можем понять, куда исчез мой сын. Он купил кофе, вышел из магазина и будто растворился...»
Излишне говорить, что за прошедшие два десятилетия Килбейн чуть не сошёл с ума, ломая голову над тем, что же стряслось с его сыном. «Я бы согласился с любой версией исчезновения Стивена, даже самой страшной, лишь бы узнать правду», - признаётся он.
Криминалист Тэйлор Белл, работающий с родственниками пропавших без вести людей, рассказывает, что многие дети и взрослые пропадают при весьма странных обстоятельствах. Например, 11-летняя девочка в Лос-Анджелесе исчезла, когда её мать складывала товары, купленные в супермаркете, в багажник машины. Женщина потеряла дочь из виду на несколько секунд, но так и не смогла найти её на открытой автомобильной стоянке размером с футбольное поле.
В Сан-Франциско 48-летний Эван Джакоби вошёл в многоэтажный дом, в котором снимал квартиру... и исчез. Запись с видеокамеры, установленной на входе в дом, показала, что обратно мужчина не выходил. Однако и дома его не оказалось. Сыщики исследовали каждый миллиметр здания, но так и не смогли найти следы Джакоби. Куда он делся - неизвестно. Родственники разыскивают пропавшего уже седьмой год.
В штате Огайо за десять минут до Нового года глава семейства Грэгори Эйкрод выбежал в магазин, расположенный неподалёку, чтобы купить бутылку шампанского. Жене и детям, расположившимся у праздничного стола, он обещал «вернуться через шесть с половиной минут». Эйкрод «опаздывает» уже на 14 лет.
Подобных случаев - миллионы. Люди исчезают на улице, в ресторанах, магазинах, кинотеатрах, собственных автомобилях, на рабочих местах и роскошных курортах.
«Многие эксперты в области психологии и криминалистики строят свои догадки, куда деваются все эти люди, - рассказывает Тэйлор Белл. - К сожалению, чаще всего их предположения связаны с международной работорговлей, подпольной трансплантацией донорских органов и не выявленными маньяками-убийцами, живущими среди нас».
Ещё в 60-х годах прошлого века американский профессор Мэл Флюк открыл так называемую теорию «убийства ради эксперимента». Суть её заключается в том, что вполне здоровый в психическом плане человек сначала вынашивает планы, а потом похищает и убивает другого человека. Причём осуществить задуманное он хочет только один раз, втайне от своих друзей и родственников. По мнению Флюка, подобное желание испытывают около 3% взрослых американцев. «Этих людей нельзя назвать маньяками или садистами, - говорит профессор. - Они не получают удовольствия от совершённого злодеяния. Похищая и убивая, тестируют на прочность свою волю. Главное для них - остаться незамеченными и тем самым самоутвердиться».
В качестве примера, подтверждающего страшную теорию Флюка, можно привести историю Барни Козенса из штата Вашингтон. Будучи идеальным мужем и заботливым отцом, в 40-летнем возрасте он похитил 35-летнюю девушку, усыпив её прямо на улице хлороформом, которым пропитал носовой платок. Козенс привёз девушку домой (его семья была на курорте), заколотил её в большой деревянный ящик собственного изготовления, и «похоронил» в лесополосе на глубине пяти метров.
Возможно, это преступление так бы и осталось нераскрытым, если бы не дневниковые записи Козена, попавшие спустя шесть лет после убийства в руки его жене. Кстати, этот случай стал основой сюжета фильма «Исчезновение» (Vanishing) с Джеффом Бриджесом в главной роли. В общем если верить весьма сомнительной теории Флюка, то часть пропавших без вести людей становятся жертвами «психопатов-экспериментаторов». Однако есть и другие версии исчезновения. Например, эксперт Национального центра по розыску пропавших людей (National Center for Missing Adults - NCMA) Фрэнк Джирардо уверен, что большинство исчезнувших - это жертвы тайных сект и эзотерических течений, которых в Соединённых Штатах насчитывается несколько тысяч.
«Ни для кого не секрет, что профессиональный гипнотизёр может заставить любого человека подчиняться его приказам, - говорит Джирардо. - Секты набирают своих членов среди детей, взрослых и стариков. Они ломают психику похищенных людей, чтобы превратить их в зомбированных слуг».
В качестве доказательства своих слов Джирардо приводит тот факт, что ни одна из подпольных сект, работающих на территории Америки, не использует в своих ритуалах видеокамеры и фотоаппараты, а также тщательно скрывает имена и лица своих членов.
Всё чаще ведутся разговоры о том, что исчезнувшие люди - это жертвы пересадки донорских органов.
Причём, учитывая стремительное развитие медицинских технологий, успешную пересадку можно совершить не обязательно в госпитале. Главное - найти доктора, который согласится убить одного человека ради спасения другого. Криминалисты подсчитали, что 85% людей, пропавших без вести за последние семь лет и до сих пор не найденные, обладали идеальным здоровьем. «Я бы пошутил, что кто-то отбирает людей для создания суперкоманды по американскому футболу, если бы речь не шла о таком страшном явлении, как исчезновение жителей», - говорит Тэйлор Белл.
Среди других версий есть и фантастические истории про подпольные медицинские лаборатории, секретные школы спецслужб и бесконечные слухи об инопланетянах, похищающих людей. Естественно, подобные версии чаще всего выдвигаются в жёлтой прессе.
Лиза Даймонд из Колорадо, чья 8-летняя дочь пропала из собственной комнаты на первом этаже (следствие уверено, что её похитили через окно) в 1988 году, рассказывает: «Чем больше людей узнавали о моей трагедии из новостей и газет, тем больше писем от сумасшедших людей приходило на мой адрес. Одни говорили, что моя дочь горит в аду, другие писали мерзкие послания от её имени, третьи - искренне радовались моему несчастью. После всех этих писем, я поняла, что в нашем обществе полным-полно злых, больных и непредсказуемых людей. В этом страшном мире любой человек имеет шанс пропасть без вести...»
Согласно статистике, каждую минуту в полицейские участки США поступают три новых сообщения о пропавших людях. Большинство звонящих даже мысли не допускают о том, что их близкие и друзья могут никогда не найтись... - See more at.

Поиски пропавших детей в России находят самый горячий отклик. Ими занимаются специальные подразделения полиции и добровольцы поисковых отрядов. Методы розыска постоянно совершенствуются, однако практика убеждает: лучше предотвратить беду, чем надеяться на счастливый случай.

Ежегодно в России пропадает около 25 тысяч детей. 90% из них рано или поздно находят, 10% исчезают навсегда. Малолетние дети часто становятся жертвами маньяков-педофилов, количество которых, по мнению экспертов, в последние годы выросло в сотни раз. Насколько легко похитить ребёнка? Съёмочная группа провела эксперимент в одном из парков Москвы - попыталась заманить гуляющих детей под благовидным предлогом поисков убежавшей собачки. Оказалось, что это не представляет никаких сложностей. А если бы на месте журналистов оказался преступник? Как распознать педофила во внешне респектабельном человеке? Фильм рассказывает о специальной методике, позволяющей выявлять преступников, о тех патологических проявлениях - на улице, в школе, в спортзале - которые должны настораживать взрослых.

Уберечь детей от похищения педофилом можно двумя способами, - говорит криминалист Михаил Виноградов. - Первый - это детям с самого раннего возраста внушать, что чужие дяди и тёти опасны, и если что-то случилось, надо визжать, кричать, звать полицию, всячески привлекать внимание. И второе - самое главное - родители должны не спускать глаз с детей на улице.

По статистике, 90% детей, находящихся в розыске, ушли из дома сами. Что чаще всего служит причиной побега: жажда приключений, семейные конфликты, жестокость и равнодушие родителей?

Надо иметь в виду, что если ребёнок убежал из дома, то в 90% случаев это вина родителей, - утверждает доктор медицинских наук, психиатр Борис Положий.

Как обезопасить семью от таких потрясений? Врач считает, что для этого есть всего лишь одно средство: родители должны стать для ребёнка самыми близкими людьми, его друзьями. Случается и такое: родители сами убивают своего ребёнка. О технологии раскрытия таких преступлений сотрудники полиции рассказали съёмочной группе впервые.

Пик детских исчезновений в нашей стране приходится на весну и осень. Как показывает практика, самый эффективный результат дают поиски в первые несколько часов после исчезновения, по горячим следам, пока сам ребёнок или похитившие его люди не успели уйти далеко.

Мы изучали французский опыт, один из самых эффективных в Европе, - рассказал юрист Павел Астахов. - В течение нескольких минут все полицейские подразделения Франции, все транспортные службы, все СМИ оповещаются о том, что пропал ребёнок. От этого эффективность поисков возрастает многократно.

К сожалению, нам до французов далеко. Эксперты подсчитали, что на создание единого общероссийского центра по поиску пропавших детей требуется около 30 миллиардов рублей в год. Таких денег в бюджете не нашлось. Сегодня на помощь полиции всё чаще приходят добровольческие поисковые отряды. Только за два года при участии волонтёров было найдено 525 детей. К достижениям добровольцев можно отнести и отмену "правила трёх дней", когда заявления в полицию принимали только через 72 часа после исчезновения ребёнка. Об этих бескорыстных и самоотверженных людях рассказывает фильм.

Не редкость похищение детей у богатых родителей с целью получения выкупа. Яркий пример тому - нашумевшая история с исчезновением сына мультимиллионера, изобретателя антивирусных компьютерных программ Касперского. Какие выводы сделал бизнесмен из этого похищения? Удалось ли ему разработать новую систему безопасности, на этот раз для своей семьи?

По статистике почти 90% родителей пропавших детей обращаются за помощью к экстрасенсам. Из уст в уста передаются рассказы о том, как люди с необычными способностями разыскали "потеряшку". Можно ли доверять в таких случаях экстрасенсам? Почему профессионалы-поисковики считают, что обращаться к экстрасенсам бесполезно, что эти люди просто зарабатывают деньги на горе родителей?

Почему пропадают дети? Что такое синдром "Саши Степанова"? Как уберечь детей от насильника? Что делать, если ваш ребёнок убежал из дома? Ответы на эти вопросы вы получите, посмотрев документальный фильм "Найти потеряшку".

Россию захлестнули сообщения о пропаже детей: кто, как и зачем крадет

В последнее время Россию захлестнули сообщения о пропаже детей. При этом далеко не все дети становятся жертвами маньяков. Подростков похищают порнодельцы для своих фильмов, преступники – ради выкупа и даже собственные родители. Представители правоохранительных органов не могут дать четкого совета, как защитить детей от киднепинга. А психиатры советуют родителям не отпускать малышей на улицу одних, пишут "Новые известия".
Пропавшая три дня назад в Оренбурге четырехлетняя девочка, скорее всего, была похищена. Так решили местные милиционеры. Свидетели видели, как к ребенку подошел незнакомец, дал конфету и увел с собой. По данным МВД России, ежегодно в стране пропадает 12–16 тысяч детей. Большинство убегают из дома, треть – становятся жертвами похитителей. Эксперты говорят, что киднепинг стал рядовым явлением из-за того, что милиция не предпринимает никаких особых действий, которые могли бы хоть немного снизить количество этих преступлений.
"Никакого всплеска похищений и убийств детей в этом году нет, – заявил советник председателя Конституционного суда РФ, экс-начальник Российского бюро Интерпола Владимир Овчинский. – Просто в последнее время этому явлению СМИ стали уделять должное внимание. В отличие, кстати, от правоохранительных органов".
Как обычно, ответственность за спасение своих детей переложена на родителей. По словам экспертов, существует несколько целей и способов похищения детей, правда, при этом можно постараться предотвратить трагедию.
Например, часто горожане видят такую картину – взрослый ведет за руку ребенка, который упирается и плачет. Наверное, думают прохожие, чадо раскапризничалось, требуя, чтобы родители купили ему сладость. Однако вполне вероятно, что люди стали свидетелями похищения. Насильственный увод – излюбленный прием серийных преступников, маньяков.
"Они утаскивают детей насильно, причем порой на глазах у свидетелей, – пояснил руководитель Центра правовой и психологической помощи в экстремальных ситуациях профессор Михаил Виноградов. – Но народ в России редко обращает внимание на подобные сцены. Прямой пример тому – случай с пятилетней Полиной Мальковой из Красноярска, которую преступник тащил по многолюдной улице, а ребенку никто не помог". По словам профессора, маньяки соблазняют детей заманчивыми обещаниями: "Дети идут с дядями, например, посмотреть щенков, или угоститься мороженым".
Доверчивостью детей пользуются также порнодельцы, которые крадут малышей для съемок в своих фильмах. Чаще всего они действуют по аналогичной с маньяками схеме. Но бывают и более циничные методы. "Родители сами могут отдать своих детей в руки этих сволочей, – рассказал сотрудник Московского ГУВД. – Порнодельцы устраивают псевдокастинги под именем известного режиссера. Естественно, родители хотят, чтоб их малыш стал знаменитым, и отводят детей на "кинопробы". Как правило, после "съемок" дети не возвращаются, преступники их убивают, чтобы замести следы.
"В моей практике был случай, когда отец пропавшего 12-летнего мальчика, услышав о том, что его сына могли похитить порнодельцы, стал просматривать кассеты с подобными фильмами, – рассказывает психиатр Михаил Виноградов. – И обнаружил на одной из них своего сына. Найти ребенка так и не удалось".
Детей также похищают ради выкупа. И далеко не все такие похищения заканчиваются хорошо. В 2004 году в Астрахани был похищен 13-летний сын известного писателя-фантаста Андрея Белянина. Мальчик исчез по дороге из школы. Писателю позвонили похитители и требовали за жизнь сына 100 тыс. долларов. Когда преступников задержали, оказалось, что одним из них оказался одноклассник сына Белянина. Именно он и навел на "богатую" семью писателя своего старшего брата. Мальчика братья убили сразу после похищения.
Многие горожане чуть ли не ежедневно сталкиваются с похищенными детьми, но не знают об этом. Это дети-попрошайки и младенцы на руках у нищих. "В апреле на Казанском вокзале украли ребенка у Анастасии Богдановой, – рассказал сотрудник пресс-службы Московского УВД на железнодорожном транспорте МВД России. – Женщина сообщила, что в зале ожидания она познакомилась с девушкой по имени Алена. Та попросила погулять с девятимесячным сыном Анастасии, ушла с коляской и не вернулась". Воровку удалось поймать через несколько дней на станции метро "Новослободская".
Подзаработать желают и те преступники, которые пытаются продать похищенных детей на органы или за границу. Жертвами зачастую становятся дети из неблагополучных семей.
Среди похитителей детей существует группа, стоящая особняком. Это родители, крадущие детей у своих бывших половинок. Они прекрасно осведомлены о том, где они могут встретить своих детей, подкарауливают их у школы, около спортивных секций, забирают из детских садиков.
По мнению специалистов, причиной увеличения числа случаев киднепинга является бездуховность общества. "В нашей стране постепенно нивелируются духовные ценности не только христианского, но и общего морально-этического характера, – рассказал профессор кафедры уголовного права и процесса Омского госуниверситета Михаил Клейменов, изучающий киднепинг в России. – Сейчас распространение и потребление детской порнографии стало обычным делом. К целому ряду сексуальных патологий в обществе растет лояльность. Да и наказание за преступления сексуального характера, мягко говоря, не вполне сурово – от четырех до десяти лет тюрьмы. В подобных условиях и плодятся всякого рода извращенцы, маньяки и прочие".
А вот в МВД России считают, что прямых способов защитить своего ребенка от похищения не существует. "Надо лучше следить за детьми, – заявил представитель МВД РФ. – Если ребенку уделять должное внимание, тогда и похищать никого не будут". С милиционерами согласен и психиатр Михаил Виноградов. По его мнению, единственная реальная защита – воспитывать детей так, чтобы они не общались с незнакомцами на улице. "Детей очень легко соблазнить, особенно маленьких, – объяснил Виноградов. – Поэтому, разъясняя малышам, что с незнакомыми заговаривать и уходить нельзя, просто не оставляйте их одних".
Также психиатр отметил, что скоро может исчезнуть киднепинг для занятия нищенством, так как милиция в последнее время более пристально следит за попрошайками. "Кроме того, я уверен, что должна исчезнуть и торговля детьми на органы, из-за развития науки, – говорит Михаил Виноградов. – А вот кражи детей порнодельцами, маньяками и ради выкупа, к сожалению, вечны".
*Источник - NEWSru.com

Вот уже две недели вся страна с тревогой следит за поисками пропавшей в Брянской области девятимесячной Ани Шкапцовой. На сегодяшний день в поисковой операции уже задействовано более тысячи сотрудников полиции. К поискам подключились и многочисленные общественные организации, и простые жители города. К сожалению, трагический случай в Брянске далеко не единственный. Даже по официальной статистике МВД, в нашей стране каждые полчаса пропадает ребёнок. При этом каждый 12-й из пропавших так никогда и не будет найден.

Случай в Брянской области ужасает ещё и своей обыденностью. 11 марта мать девятимесячной Ани Шкапцовой оставила коляску с ребёнком около зоомагазина. Когда буквально через несколько минут она вышла на улицу, ребёнка уже не было. И что бы сегодня ни говорили или ни писали многочисленные «комментаторы» в Интернете о том, что, дескать, не стоило матери оставлять кроху одну даже на минуточку, очевидно: такая трагедия могла бы произойти с каждым.

Сравнительно небольшое количество случаев можно отнести к чистому криминалу, в то время как не меньше половины числящихся в розыске несовершеннолетних сами сбежали из дома из-за асоциального поведения собственных родителей.

Отметим, что даже в считающейся относительно благополучной Европе, по подсчётам правозащитных организаций, ежегодно исчезают более 70 тыс. детей. В США – более полумиллиона. Россия в этом смысле также не является исключением: по данным МВД, в нашей стране каждый год пропадают около 20 тыс. детей. По неофициальной статистике, каждый год в розыске находятся более 50 тыс. мальчиков и девочек. Правда, всё та же статистика утверждает, что более 90% всех потерявшихся детей в конце концов находятся – хотя бы потому, что причиной большинства исчезновений детей во всём мире частенько является добровольный уход из дома из-за ссоры с родителями или желание погулять с друзьями. Но есть и другая, действительно пугающая цифра: по подсчётам уполномоченного по правам ребёнка при президенте РФ Павла Астахова, 10–12 тыс. детей в нашей стране каждый год так и остаются ненайденными. Что с ними произошло и куда они исчезли – не знает никто.

О том, что поиски пропавших могли бы быть куда более результативными, свидетельствует хотя бы тот факт, что за те две недели, которые в Брянске пытаются найти девятимесячную Аню Шкапцову, полиции удалось попутно отыскать более 30 человек, считающихся пропавшими без вести. Среди них – шестеро детей. «За последние дни найден 31 без вести пропавший человек, в том числе шесть несовершеннолетних и две студентки вузов», – бодро отрапортовали в пресс-службе областного управления МВД. Правда, вопрос, что мешало полицейским расследовать эти случаи исчезновения раньше, похоже, повис в воздухе.

Так, 12 марта недалеко от деревни Переторги Выгоничского района полиция нашла 16-летнего школьника, о пропаже которого родители заявили ещё 20 января. 14 марта удалось найти и пропавшую за неделю до этого 16-летнюю девочку из посёлка Алтухово Навлинского района. Как выяснилось, за последние три года девочка уже пять раз убегала из дома к своим взрослым друзьям. Возможно, именно поэтому полиция на этот раз не очень-то усердствовала с поисками.

Стоит отметить, однако, что и сама система работы правоохранительных органов устроена таким образом, что зачастую полицейским просто невыгодно тратить силы на поиски пропавших людей. Всё дело в том, что в статистику раскрываемости попадают дела, успешно доведённые до суда. В случае же с поисками пропавших, даже если дело будет расследовано, формальные показатели работы полицейских от этого не улучшатся. Есть и другая объективная причина – зачастую в отделениях полиции просто не хватает людей, и у каждого оперативника в производстве находится сразу несколько дел, заниматься убежавшими из дома подростками ему некогда чисто физически. «У нас нет системы поиска, и в подобных случаях полиция зачастую оказывается крайней. Но и ей не хватает ни искусства, ни возможностей заниматься подобными делами. Это просто не предусмотрено самой системой», – рассказал «Нашей Версии» директор фонда «Право ребёнка» Борис Альтшулер.

Другая проблема заключается в том, что само по себе количество пропавших детей зачастую оказывается в прямой зависимости от социального благополучия общества. На государственном уровне о серьёзности этой проблемы впервые начали говорить всего несколько лет назад. В 2009 году представители МВД обнародовали тревожную статистику: 55% объявленных в розыск несовершеннолетних уходят из семьи из-за безответственности или жестокости родителей. При этом каждый год правоохранительные органы выявляют более 100 тыс. родителей или опекунов, которые недобросовестно исполняют свои обязанности. Общественные и правозащитные организации начали бить тревогу ещё с середины 90-х годов. С развалом советской системы обострилось множество социальных проблем: тогда впервые на улицах стали появляться так называемые беспризорники, а на самом деле – дети из неблагополучных семей, убежавшие от родителей-алкоголиков или наркоманов. Тогда же впервые заговорили и о проблеме детских домов, воспитанники которых скорее предпочитали жить на улице. «В конце 90-х ежегодно пропадали около 70 тыс. детей в год: около 20 тыс. из них убегали из детских домов, ещё 50 тыс. – из семей», – вспоминает Борис Альтшулер.

Проблема беглецов из детских домов существует и поныне, только сегодня чиновники всё больше предпочитают её замалчивать: сбегающие из детдома воспитанники портят статистику, а значит, детдом может не получить должный уровень государственного финансирования или, что ещё хуже, туда нагрянут с проверкой. «Детдома далеко не всегда заявляют о пропаже детей. Это грубейшее нарушение, но они занимаются этой лакировкой действительности, чтобы не портить себе отчётность», – констатирует Борис Альтшулер.

Одной из первых попыток начать решать проблему потерявшихся детей именно с социальной точки зрения было предложение по созданию Национального центра помощи пропавшим и пострадавшим детям. С инициативой создания такого центра ещё в апреле прошлого года выступил уполномоченный по правам детей при президенте РФ Павел Астахов в ходе своей встречи с президентом Дмитрием Медведевым. «Среди инициатив, озвученных уполномоченным, – создание национального центра помощи пропавшим и пострадавшим детям, в котором будет проводиться профессиональная реабилитация несовершеннолетних жертв насилия. Уже подготовлен полный пакет документов для его учреждения», – отрапортовали ещё весной прошлого года в пресс-службе уполномоченного. Однако никакого центра до сих пор так и нет. Правозащитники уверены, что решать проблему так называемых социальных беглецов можно и по-другому. «Сейчас детского досуга, который могли бы получать все дети независимо от доходов их родителей, практически нет. Так что не приходится удивляться тому, что дети убегают из дома, кончают с собой, нюхают клей или употребляют наркотики», – считает Борис Альтшулер.

Несколько недель назад о необходимости разработки соответствующей государственной политики говорили и на круглом столе, организованном партией «Единая Россия». «Сегодня мы уже приняли 37 законопроектов по защите детей. Но у нас нет национальной программы по защите детства. Любая федеральная программа не предусматривает детей. К примеру, в программе о развитии туризма с финансированием в 38 млрд рублей нет ни слова о детском туризме», – рассуждает зампредседателя Совета Федерации Светлана Орлова.

Впрочем, пока политики и чиновники рассуждают о создании всяких проектов, в стране уже начали появляться общественные организации волонтёров, которые на сегодня чуть ли не единственные, кто реально занимается поисками пропавших детей. «Огромная роль принадлежит общественникам. И когда случаются вот такие ЧП, как в Брянской области, например, добровольцы очень помогают», – говорит Борис Альтшулер.

Летом 2010 года во всех российских СМИ гремела история о трагической гибели пятилетней Лизы Фомкиной, пропавшей в Орехово-Зуевском районе. Девочка потерялась в лесу, куда она пошла гулять вместе со своей тётей. В течение первых пяти дней малышку фактически никто не искал, и только когда информация о пропаже девочки распространилась через Интернет, был организован отряд добровольцев, которые начали поиски своими силами. Лизу в результате нашли, но было уже поздно. Девочка умерла от переохлаждения на девятый день после пропажи. Спасатели опоздали всего на один день...

После этой трагической истории волонтёры, участвовавшие в поиске девочки, создали поисковый отряд «Лиза Алерт». «Нами двигала идея создать такую же эффективную систему, которая действует в Америке. Но если там она направлена только на криминальные пропажи детей, когда их воруют с какими-то преступными целями, то у нас – на все случаи пропажи детей. То есть если ребёнок заблудился в лесу, потерялся в городе, по каким-то причинам исчез из дома, например просто убежал», – рассказывает координатор добровольцев Григорий Сергеев. Сегодня члены отряда «Лиза Алерт» находятся в Брянской области, где помогают в поисках 9-месячной Ани Шкапцовой.

Фактически активные волонтёры сегодня не только проводят работу по поиску пропавших детей, но и максимально стараются наладить диалог с правоохранительными органами, с тем чтобы и государственная система работала как можно более эффективно. В этом году члены «Лиза Алерт» приняли участие уже в двух оперативных совещаниях в МВД, посвящённых взаимодействию полиции и волонтёрских организаций по поиску людей. По итогам одного из них, в частности, было принято решение о создании рабочей группы по разработке системы реагирования на случаи пропажи детей.

Причём кое-какие улучшения в системе поиска детей можно было бы сделать уже сегодня, да и никаких бюджетных затрат для этого не потребуется. Простой пример: согласно существующим ныне нормам у правоохранительных органов есть 48 часов для того, чтобы отреагировать на пропажу ребёнка. Этим нередко пользуются в полиции, когда отказываются принимать у родителей заявление о пропаже ребёнка, говоря о том, что, возможно, он просто заночевал где-нибудь у друзей. В ходе одной из встреч волонтёров с представителями МВД было решено, что эта инструкция будет пересмотрена. «Впервые на этой встрече мы услышали с той стороны – да, это (48 часов. – Ред.) слишком много. Мы рады, что наконец-то, спустя много месяцев разговоров об этом, внутренняя инструкция будет меняться. Впрочем, о таких изменениях мы слышали ещё на первой встрече. Жаль только, что большая часть этого документа будет внутренней, а значит, секретной», – констатируют в «Лиза Алерт». Другая немаловажная проблема в ныне действующем законодательстве, которая нередко затрудняет поиски пропавших, – запрет на определение местоположения мобильного телефона без соответствующего решения суда. Подобное ограничение, как указывают волонтёры, многим пропавшим стоит жизни.

Парадоксально, но факт: созданный всего два года назад волонтёрский отряд по поиску пропавших детей оказывается лучше подготовленным даже с чисто технической точки зрения к ведению поисков, чем профессионалы – полицейские. «На руководящей роли полиции над волонтёрами настаивают в МВД. Имея огромный опыт полевых операций, мы можем с уверенностью сказать: это не работает, – отмечают в «Лиза Алерт». – Полиция не умеет искать в лесу и никогда не проводит массовых поисковых мероприятий в городе. И потому руководить волонтёрами, которые учатся этому, разрабатывая методики на основе опыта, могут только сами волонтёры».