Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

Многих справедливо раздражает персонаж «Санта-Клауса» – раскормленное румяное создание, круглые телеса которого с трудом обтягивает красный костюм, гулко хохоча, носится под Рождество по небу на упряжке оленей. Особенно неприятно тем, кто знает, что его имя на самом деле означает «Святой Николай». Но такой образ, нещадно эксплуатируемый в рекламе Кока-Колы, утвердился благодаря американскому влиянию. В старинной же европейской традиции Санта-Клаус выглядел именно как Святой Николай – высокий старец в епископском облачении с посохом, которого сопровождал разносивший подарки (или розги для непослушных детей) арапчонок. Между этим благообразным епископом и толстым краснолицым «гномом» – настоящая культурная пропасть.

Вообще условно можно разделить «дары приносящих» в христианских странах на три большие команды. Первая связана напрямую с именем Святого Николая (Бельгия и Нидерланды, Германия, Венгрия). Другая западноевропейская традиция – «Рождественские деды» (Франция, Англия, Ирландия, Италия, Каталония). И третья отдает право раздавать подарки «Дедам Морозам». Обычно она имеет славянские корни (Россия, Белоруссия, Украина, Болгария, а также Латвия, Румыния, Молдавия).

Особняком стоят греки (в том числе киприоты), у которых тот же персонаж отождествляется со… святителем Василием Великим. Да-да, так его и называют – «Агиос Василис». По виду современный «Василий», впрочем, не слишком отличается от Санта-Клауса.

Святитель Николай известен как даритель, тайно помогавший беднякам. Не удивительно, что именно в его день (а не на Новый Год) и от его имени дарились в Европе подарки детям. Реформация, выступавшая против почитания святых, заставила жителей многих европейских стран сделать самого младенца Христа персонажем, вручающим подарки, а день вручения подарков – перенести с 6 декабря на период рождественских ярмарок, то есть на 24 декабря. Католическая Контрреформация снова вернула европейским детям подарки Святого Николая, но теперь они появлялись в конце декабря, на Рождество. Однако в Бельгии и Нидерландах святой Николай-Синтерклаас по-прежнему приносит подарки либо на 5 декабря, либо на Рождество, либо на оба праздника.

Голландские колонисты, основавшие в 1650-х годах поселение Новый Амстердам, ныне известное как Нью-Йорк, завезли в Новый Свет образ Святого Николая – дарителя подарков. В 1823 году К. К. Мур опубликовал поэму «Ночь перед Рождеством, или визит Святого Николая». Там шла речь о некоем персонаже, дарящем детям подарки - Санта-Клаусе. Этот персонаж, «забавный старик», быстро приобрел популярность. В 1863 году американский художник, работавший для издания «Харпер уикли», использовал Санта-Клауса как героя, дарящего подарки – сначала в серии политических карикатур, а потом и на рисунках для детей. А в 1931 году компания «Кока-кола» запустила рекламную кампанию, в которой фигурировал «Санта». Американский Санта-Клаус полностью отделился от своего христианского прообраза, превратившись в гротескного жизнелюбивого толстяка.

Славянский Дед Мороз имеет языческие корни, это персонификация стужи, которая может как заморозить человека, так и щедро одарить его (вспомним сказку «Морозко»). Этими же чертами наделяла Мороза русская литература 19 века (сказка «Мороз Иванович» Одоевского, «Мороз, Красный Нос» Некрасова). Довольно долго Мороз никак не связывался с Новым годом и Рождеством. Только во второй половине 19 века в России решили все же придумать своего собственного самобытного «рождественского деда», который дарил бы подарки русским детям, как у их западных сверстников. При Александре II были попытки назвать его «святым Николаем» или «дедушкой Николаем» но они не прижились. Скорее всего, в России просто не могли воспринимать столь почитаемого святого как Николай Чудотворец в качестве рождественского персонажа, тогда как Дед Мороз был куда нейтральнее.

Снегурочка как родственница (в данном случае – дочка) Деда Мороза впервые появилась в пьесе «Снегурочка» Островского (1873), созданной под влиянием сказок Афанасьева. На пьесу не обратили особенного внимания, но поставленная по ней опера Римского-Корсакова (1882) имела большой успех. Постепенно Снегурочка вошла в число рождественских персонажей, хотя роль постоянной спутницы и «внучки» мороза получила только в советское время.

После революции Дед Мороз, вместе со всеми рождественскими традициями, был «упразднен» в канун 1929 года и вернулся к русским людям только в канун 1936 года. Это было связано с переосмыслением рождественской атрибутики в новом, «правильном» ключе. В январе 1937 года Дед Мороз со Снегурочкой приветствовал гостей на празднике в московском Доме Союзов. Так началась история советского Деда Мороза.

Получается, что современный Дед Мороз во многом настолько же оторван от своей недолгой православной "юности" конца 19 века и так же является плодом другой эпохи, как и Санта-Клаус. Но все же в русском Деде Морозе сохраняется куда больше «традиционного» духа (как и в европейском Синтерклаасе), чем в Санта-Клаусе с бутылкой Кока-Колы.

Иллюстрации:

1. Санта-Клаус проник и в Японию.

2. Современный Синтер Клаас со своим верным слугой, Люксембург.

3. Синтер Клаас, Бельгия (2007).

4. Современный "Агиос Василис" в Греции, увы, почти ничем не отличается от американского Санты.

5. Один из ранних образов Санта-Клауса (художник Н. Томпсон, 1881) - не правда ли, мало общего с нынешним вариантом?

8. Мягко говоря, непривычный облик "раннего" Деда Мороза на рисунке Васнецова

9. Снегурочка. Картина Васнецова (1899).

10. Дореволюционная открытка, изображающая Деда Мороза со Снегуркой.

11-12. Дореволюционные открытки с Дедом Морозом.

13. «С новым 1991 годом!». Последняя почтовая марка СССР с Дедом Морозом.

14-15. Нестандартно худощавый и поджарый Рождественский Дед на рисунках британского иллюстратора конца 19-нач. 20 века, Артура Рэкема

Источники изображений: wikimedia.org, 4.bp.blogspot.com, cgfa.acropolisinc.com, thecoca-colacompany.com, theadmag.co

Оглядываясь назад, с ностальгией вспоминаю религиозную оттепель, начавшуюся в конце 80-х. Все ясней становилось, что политика в отношении религиозного мировоззрения и его организационных форм начинает меняться. Наиболее наивные полагали, что меняется отношение, наиболее пессимистичные – что это очередная подляна, предшествующая новым гонениям. Время показало, что все намного сложней, не столь радужно, как хотелось бы, хотя и не столь мрачно, как еще может быть.

Одной из тем, запущенных в информационное пространство православной среды, в те «перестроечные» времена была версия о том, что наш Дед Мороз – это своего рода «агент под прикрытием». Причем это – наш, православный агент в атеистическом обществе. На самом деле его зовут Санта Клаус… А Клаус – это что за имя? Это же Николаус, то есть Николай!

Оказывается все эти годы мы, сами того не зная, оставались христианами, приветствуя святого Николая Чудотворца и получая от него подарки, пусть даже и не на Рождество, а на Новый год, у елки, венчавшейся пусть и не Вифлеемской, а Кремлевской звездой. Какая, в самом деле, разница? Ура! Святой Николай все это время был с нами, а значит, и мы – с ним, и не было никакого богоотступничества, мы всегда оставались верующими.

В конце концов, какая разница, во что верить? Да хоть в сказку, хоть в светлое будущее, хоть в Бога – главное верить. Человеку без веры нельзя.

А Дед Мороз… ну то есть это… святой Николай под его видом сохранял в нас благословенную детскую веру в чудо, веру в доброго Деда Мороза, чтобы, когда «станет можно», открыться нам и воцерковить всю нашу жизнь со всеми ее советскими праздниками и реабилитировав коммунистические идеалы, открыв нам их истинный, непреходящий христианский смысл. Ну, а все эти аксессуары в виде Кремлевской звезды и целенаправленное вытеснение праздника Рождества Христова – это ведь только кажущееся противоречие, да? В самом деле, не будем придираться! Ведь «сейчас к людя м надо помягше, а на вопросы смотреть ширше», так? Здравствуй, Федя, Новый Год!

Не надо мне «старых песен о главном», что у православных по всему миру Вифлеемская звезда – пятиконечная, а значит уменьшенная копия на елке вполне себе христианский символ. Важна символика предмета, а не количество его концов. Это как со свастикой (в какую бы сторону она ни крутилась): одно дело – в традиционных восточных орнаментах и совсем другое – в современном мире после Второй мировой войны. Любые попытки реабилитировать свастику как древний солярный знак или «гамматический крест» всегда прямо или косвенно продиктованы стремлением реабилитировать нацизм, депатологизировать его в массовом сознании. То же самое относится и к советской символике, поэтому давайте не будем настолько уж всеядны и толерантны по отношению к ней.

Из этого, безусловно, не следует, что все, связанное с советской эпохой, надо анафематствовать и отвергнуть. Как не следует и то, что для сохранения чего-то полюбившегося из советского прошлого, надо непременно оправдать его существование в настоящем с точки зрения «православной идеологии», «воцерковить», приписать ему христианский смысл, как это, например, происходит с апологией нашего Деда Мороза, сначала признавая его Санта Клаусом (который, дескать, не к то иной как Мирликийский Чудотворец), а потом «импортозамещая» его родным, русским Николой Зимним (и не вздумайте глумиться над национальными чувствами и распространять клевету о том, что он якобы грек!).

Если новогоднему торжеству и в самом деле уместно вернуть духовный смысл, не изобретая ничего нового, и, возвращаясь к «хорошо забытому старому», лишь восстановить христианское понимание времени и временно го, которое отражено в тексте покаянно-благодарственно-просительного молебного пения на Новый год, то с Дедом Морозом ситуация иная. Не только его, но даже американского Санта Клауса не надо отождествлять со святителем Николаем.

Хотя Санта и назван в честь этого святого, но все же он – персонаж из рождественской сказки преподавателя семинарии К.-К. Мура, который вдохновился житием свт. Николая, прославившегося своей тайной благотворительностью, и создал в 1822 г. так полюбившийся всем образ старичка-эльфа, спускающегося по каминной трубе с мешком подарков. А спустя сорок лет художник Томас Наст изобразил Санту на обложке популярного журнала и поселил его на Северном полюсе. Отсюда и его «канонический» образ, получивший со временем некоторое художественное развитие и приспособленный под разные климатические условия.

Не был наш Дед Мороз никогда свт. Николаем, и никогда не претендовал на это.

Его схожесть и с американским Сантой Клаусом, и с французским Пер Ноэлем, и с итальянским Бабо Натале, и с другими заграничными Рождественскими дедами отчетливо прослеживается. Это и неудивительно. Сама новогодняя елка – рождественский символ, импортированный нами из Германии не далее как в середине позапрошлого века.

Справедливости ради стоит упомянуть, что хвойно-фейерверочное украшение празднования Нового года предусмотрено было еще Указом Петра I от 20 декабря 1699 г., которым была осуществлена календарная реформа: устанавливалось летоисчисление от Рождества Христова (да-да, только в конце XVII в.), а Новолетие переносилось с 1 сентября на 1 января. Но елка именно как праздничный символ Рождества Христова, привившийся сначала в царском дворце, появляется в России благодаря императрице Александре Федоровне, которая, будучи немкой, как бы в приданное взяла с собой и рождественский обычай наряжать Tannenbaum. А уже из царского дворца этот красивый рождественский обычай, начиная с середины XIX в., «ушел в люди».

Придворное происхождение и религиозную символику елке и Деду Морозу большевики не простили. Как и другие религиозные праздники, Рождество Христово было гонимо в советскую эпоху поначалу со всей его атрибутикой (с 1929 г. «непраздничность» церковных праздников была закреплена законодательно). Даже Новый год не был праздником долгое время.

Однако в 1935 г. светлая мысль «вернуть детям елку» озарила чело знатного партийного деятеля П. Постышева, после чего в конце того же года в Харькове был проведен первый детский утренник, затем 1 января 1937 г. стало выходным днем и тогда же на праздничную елку в московском Доме Союзов Дед Мороз заявился со своей не то внучкой, не то племянницей Снегурочкой, ставшей с тех пор его неразлучной спутницей на всех новогодних мероприятиях.

Происхождения Дед Мороз вполне отечественного, хотя и отличается от своих суровых мифологических предков изрядной гуманностью.

С американским Сантой он хоть и не родственник, но какой-никакой, а коллега, даже «спецодежда» их как от одного модельера, в силу вышеупомянутых причин. Впрочем, что значит «коллега»? Не является ли он «агентом влияния» международной корпорации новогоднего шоу-бизнеса? Не внедряет ли чуждые нам ценности и не подпиливает ли скрепы? А может реабилитация Деда Мороза в 1935 г. – это идеологическая диверсия, не раскрытая вовремя «органами»?

Вспомним, кто такой был Постышев: по его собственному признанию – троцкист и японский шпион. И вообще, не является вся эта история с введением в празднование Рождества Христова немецкой елки, а затем этого деда, подозрительно похожего на западных персонажей (а может ли что быть доброго с Запада?), многоходовой идеологической диверсией масонства, агент которого Постышев, спустя сто лет, перезапустил этот проект?!

Инициатора новогодней реформы расстреляли, а Деда Мороза со Снегурочкой оставили растлевать детские души? Да и что это за Дед Мороз, если его миссия была изначально связана с Рождеством Христовым, а тут он вернулся внешне как бы к исполнению своих обязанностей, но с чисто противоположной целью: чтобы, празднуя Новый Год, все забыли о Рождестве (Постышев открыто заявил в своем письме, опубликованном в «Правде», что Новый Год будет праздноваться вместо Рождества)!

Получается, Дед Мороз – это или беспринципный коллаборационист, или, опять же, иностранный агент, которому все равно под Рождественской или новогодней елкой работать, лишь бы продолжать влиять на умы, исподволь насаждая в неокрепших душах культ «развлечений, материальных благ и всяких человеческих ничтожных побрякушек материальных или душевных». И заметьте, дети ему пишут письма! Вместо того, чтобы пойти в храм, внести ориентировочную сумму пожертвования за свечку и поставить ее перед образом свт. Николая, помолясь ему о своих нуждах, ребенок погружается в тьму неведения и бесовской мечтательности…

А как же?! Ведь мы только что о чем говорили? Дед Мороз – это сказочный персонаж, так? А про сказку, что в самих же сказках говорится? «Сказка – ложь, да в ней…» – дальше неважно, это все отвлекает от сути, главное: «сказка – ложь»! А кто у нас «отец лжи»?.. Вот!

Негоже, православные, негоже быть такими идеологически близорукими! Ая-яй-яй…

Ну, а если отложить в сторону этот бред, который, к сожалению, не всего лишь плод моего воображения, зададимся вопросом: неужели нельзя позволить сказке сосуществовать со Священным Преданием? Не смешиваться, не подменять, а сосуществовать. Неужели ребенку, который в силу возрастных психологических особенностей с трудом отличает игру от реальности, нельзя подавать сказку как особый мир, создаваемый совместно всеми, кто в него играет, не превращая жития в православное фэнтези, но и сказкам с религиозным содержанием не придавая вероучительного статуса?

Попытка подменить Рождество Христово празднованием Нового Года – богоборческое лукавство. Но зачем же идти на поводу у богоборцев и оставлять этот праздник в том статусе, на который они его обрекли?

Мало ли, чего хотели добиться большевики? Пусть даже у них многое получилось. Что ж нам теперь из-за них отказываться от возможности очистить доброе от ложных примесей, боясь переосмыслить содержание новогоднего праздника в свете христианского мировоззрения?

То же касается и новогодних персонажей. Вторгаться в детское сознание и выжигать «веру в Деда Мороза» – глупо и бесчеловечно, да и бессмысленно. Но ведь можно приучать ребенка к тому, что сказки мы совместно сочиняем, а жизнь – познаем. В Деда Мороза (гномиков, эльфов и пр.) мы играем. Это персонажи, которые живут так, как мы придумываем. А святые – это не просто житийные персонажи, но такие же и даже более реальные люди, как мы с вами. Этого не надо вдалбливать. Дети со временем все поймут и научатся отличать игру от объективной реальности, сказку от богооткровенной истины. Главное – не мешать им; не надо ни по-большевистски «зачищать» их воображение от всего, что не основывается на догматике, ни по-язычески позволять разнузданной фантазии смешивать истину с плодом воображения.

Мыслите: Свет Истины /

................................................................................................................................................................................................................................................

Дед Мороз, Санта-Клаус и Святитель Угодник божий Николай Чудотворец.

Кто все-таки приносит подарки на Рождество?

Вообще условно можно разделить «дары приносящих» в христианских странах на три большие команды. Первая связана напрямую с именем Святителя Николая (Бельгия и Нидерланды, Германия, Венгрия). Другая западноевропейская традиция – «Рождественские деды» (Франция, Англия, Ирландия, Италия, Каталония). И третья отдает право раздавать подарки «Дедам Морозам». Обычно она имеет славянские корни (Россия, Белоруссия, Украина, Болгария, а также Латвия, Румыния, Молдавия).

Особняком стоят греки (в том числе киприоты), у которых тот же персонаж отождествляется со… святителем Василием Великим. Да-да, так его и называют – «Агиос Василис». По виду современный «Василий», впрочем, не слишком отличается от "американского" Санта-Клауса.

Святитель Николай известен как даритель, тайно помогавший беднякам. Не удивительно, что именно в его день (а не на Новый Год) и от его имени дарились в Европе подарки детям. Реформация, выступавшая против почитания славянских святых, заставила жителей многих европейских стран сделать самого младенца Христа персонажем, вручающим подарки, а день вручения подарков – перенести с 6 декабря на период рождественских ярмарок, то есть на 24 декабря. Католическая Контрреформация "снова вернула" европейским детям подарки св. Николая, но теперь они появлялись в конце декабря, на Рождество. Однако в Бельгии и Нидерландах Святитель Николай-Синтерклаас по-прежнему приносит подарки либо на 5 декабря, либо на Рождество, либо на оба праздника.

Славянский Дед Мороз имеет языческие корни, это персонификация стужи, которая может как заморозить человека, так и щедро одарить его (вспомним сказку «Морозко»). Этими же чертами наделяла Мороза русская литература 19 века (сказка «Мороз Иванович» Одоевского, «Мороз, Красный Нос» Некрасова). Довольно долго Мороз никак не связывался с Новым годом и Рождеством. Только во второй половине 19 века в России решили все же придумать своего собственного самобытного «рождественского деда», который дарил бы подарки русским детям, как у их западных сверстников. При Александре II были попытки назвать его «христианским святым Николаем» или «дедушкой Николаем» но они не прижились.

Скорее всего, в России просто не могли воспринимать столь почитаемого Святителя Руси в славянскую православную веру как Угодник божий Николай Чудотворец в качестве рождественского персонажа, тогда как Дед Мороз был куда нейтральнее.

Снегурочка как родственница (в данном случае – дочка) Деда Мороза впервые появилась в пьесе «Снегурочка» Островского (1873), созданной под влиянием сказок Афанасьева. На пьесу не обратили особенного внимания, но поставленная по ней опера Римского-Корсакова (1882) имела большой успех. Постепенно Снегурочка вошла в число рождественских персонажей, хотя роль постоянной спутницы и «внучки» мороза получила только в советское время.

После революции Дед Мороз, вместе со всеми рождественскими традициями, был «упразднен» в канун 1929 года и вернулся к русским людям только в канун 1936 года. Это было связано с переосмыслением рождественской атрибутики в новом, «правильном» ключе. В январе 1937 года Дед Мороз со Снегурочкой приветствовал гостей на празднике в московском Доме Союзов. Так началась история советского Деда Мороза.

Получается, что современный Дед Мороз во многом настолько же оторван от своей недолгой христианской «юности» конца 19 века и так же является плодом другой эпохи, как и Санта-Клаус. Но все же в русском Деде Морозе сохраняется куда больше «традиционного» славянского духа (как и в европейском Синтерклаасе), чем в Санта-Клаусе с бутылкой Кока-Колы.

* * *

Вещий Олег - Святитель Николай Угодник божий - библейский Иосиф - Иоанн Креститель не был иудеем-кристианином, он молился богу живому - Игорю-Христу, "античному" богу Гераклу/Зевсу и всему Олимпу I (XII) века н.э.!

Наверное, ни один персонаж в мире не имеет столько имен, как Дед Мороз! В США он - Санта-Клаус, в Швеции - Юльтумте, в Монголии - Увлин Унгун, во Франции - Перь Ноэль, в Италии - Баббо-Натале, на Кипре - свя­той Василий.

Дед Мороз - святой?

Историки отмечают, что несмотря на то, что многие из этих образов восходят к христианским святым: св. Николаю, св. Василию, от них «попахивает» язычеством и даже чертовщиной. Не случайно 23 декабря 1951 года во Франции по велению католи­ческой церкви на главной пло­щади г. Дижона сжигали чучело Пер-Ноэля. Однако возмущение французов было столь велико, что уже 27 декабря Пер-Ноэля реабилитировали. Итак, персонажей много… Однако всех этих героев объединяет ряд особенностей, в том числе, и внешних - боль­шая седая борода, шуба, посох и много подарков - в руках, в корзине или в мешке за спиной. Подарки он дарит детям 6 декабря - в день памяти св. Нико­лая - или на Рождество и Новый год.

Откуда же пошел этот образ?
По мнению историков, наибольшее влияние на фор­мирование этого персонажа оказали легенды, сложившиеся вокруг великого христианского святого Николая Мирликийского. Прототип Деда Мороза - св. Нико­лай, родился в III веке в семье состоятельных родителей, проживавших в портовом го роде Потара в Аикии. Еще молодым чело­веком он поселился в г. Миры (ныне г. Демре, неподалеку от Финикии в Турции), где через некоторое время был избран епис­копом. Скончался св. Николай 6 декабря 310 или 312 года, став жертвой преследо­вания императора Диоклетиана. Соглас­но преданию, св. Николай похоронен в г. Демре, однако в 1087 году итальянские купцы из г. Бари попытались захватить его мощи. Видимо, их попытка, хотя бы час­тично, удалась, так как в XII веке жители Бари препод­несли в дар лотарингскому правителю Оберу де Варан-жевилю одну фалангу пальца святого. Он, в свою оче­редь, передал реликвию в церковь Девы Марии в Поре, которая вскоре так прославилась, что была переимено­вана в церковь Сен-Никола-де-Пор, а за нею так же называться и город. К моменту появления мощей св. Николая в Италии и Фран­ции он был уже почитаем в этих странах, а вскоре превратился в очень во всеми при­знанного святого. Легенды о нем способствовали превращению св. Николая в персонажа рождественских праздников. Например, одним из распространенных является предание о трех бесприданницах, которых отец готов был сделать блудницами. Епископ Николай, узнавший об их бед­ственном положении, подбро­сил через окно (по другой вер­сии - через дымовой ход) три мешочка с золотом (по другой версии - три золотых яблока). В результате девушки вышли замуж.

Происхождение чулков для подарков

Историки отмечают еще одно предание, по которому подброшенные мешочки (яб­локи) попали в девичьи чулки, вывешенные сушиться. Отсюда, якобы, пошла традиция чулочков для подарков, которые дети вывешивают в Рождественский вечер с тем, чтобы наутро получить подарок. Есть и еще одна легенда, связанная с чудесами, творимыми св. Николаем. Владелец одной из гостиниц убивает трех школяров, раз­резает их тела на части и засаливает в бочке вместе со свини­ной. Спустя семь лет св. Николай складывает и оживля­ет школяров, а хозяина наставляет на путь истины. Это послужило основанием считать св. Нико­лая покровителем школяров, а день его смерти - школьным праздником. Однако св. Николай появляется не один, а в сопровождении спутников, в чьи обязанности входило наказывать провинившихся. Ими были - Черный Петер, Мохнатый Козел, Вель­зевул, Черный Проказник, Ганс Муфф, Кнехт Рупрехт. Последний, например, изоб­ражал черта, носил белый плащ (позднее красный) с капюшоном, звенел цепями, порол розгами провинившихся и непо­слушных детей, а совсем уж скверных за­пихивал в мешок и уносил с собой. Традиция доброго и злого персонажа существовала во многих странах. Например, Кристиндель - добрый ангел, принося­щий подарки, а Ганс Трапп - его злой товарищ, нака­зывающий ленивых и непослушных. Отметим, что помимо св. Николая, в качестве дарите­ля подарков выступали и другие персо­нажи. Известна английская гравюра 1590 года с изображением «сказочного гос­подина Никто», некоторые черты кото­рого вобрал в себя таинственный и доб­рый Дед Мороз. «Господин Никто» - человек без лица, но с бородой, одет в шубу, рукавицы и шапку, за спиной не­сет мешок с подарками и пробирается ночью (в руке фонарь) по чердаку к ка­минной трубе. Изначально св. Николай дарил подарки, но никакой связи с Рождеством не имел. Эту связь установил Мартин Лютер. С тех пор это стал Рождественский персонаж. На настоящий момент самым знаменитым Дедом Морозом считается Санта-Клаус, американский персонаж.

История российского Деда Мороза

Что же касается российского Деда Мороза - со св. Николаем он связан только через своего «зарубежного аналога», так как в православной традиции Николай Чудотворец (Нико­лай Угодник) не соотносится ни с подарками, ни с Рождеством, ни с Новым годом. Популярность св. Николая в России была необычайной, его почитали как заступника и помощника в несчастьях. Филологи доказывают, что в словосочетании «Дед Мороз» объединены два образа: Дед и Мороз, каждый из которых имеет свое значение и свое происхождение. Деды в славянской традиции – это прародители, духи предков. Для ряда славянских племен, считавших своим прародителем Перуна, Дед - это Перун. Дед захочет – наступает день, захочет – ночь… На Украине еще в XIX веке расска­зывали о добром седовласом старце - Деде, который странствует по земле и наделяет бедных богатством. В сла­вянской мифологии существовал и другой герой - Мо­роз (Морозка; Мороз, Красный нос; Мороз Воевода) - персонаж сказок и об­рядового фольклора. Он, как правило, предстает как заботливый хо­зяин снежного царства. В его образе при­сутствуют многие черты будущего Деда Мороза - ха­рактерная внешность и одежда. Мороз может как наградить, так и казать: собьет с дороги, запорошит снегом, заберет­ся под одежду, а то и заморозит. У восточных славян нака­нуне Рождества и на Пасху существовал обычай «кормления» Моро­за. Глава семьи должен был выйти на порог или высу­нуться в окно, предложить Морозу ложку киселя или кутьи и попросить его: «Мо­роз, Мороз! Приходи кисель есть; Мороз, Мороз! Не бей наш овес». Далее следовало перечисление злаков и растений, которые Мороз не должен был «побить». Это был, своего рода, откуп. Откупались от Мороза и весной. Для этого пекли сорок ко­лобков, и каждое утро выбрасывали за окно по одно­му из них. В соответствии со сказочной мифоло­гией у Мороза есть дочка (по иным пре­даниям - внучка) - Снегурочка. Она добрая, любит людей и помогает им. В России их превращение из персо­нажей фольклора в персонажи рождествен­ских и новогодних праздников происхо­дило с конца XIX до середины XX века. Мороз «видоизменился» в Деда Мороза в пер­вую очередь под влиянием «рождествен­ского деда», пришедшего к нам вместе с западноевропейскими традициями празд­нования Рождества.
В советский период борьбы с праздниками Рождества и Нового года Дед Мороз в основном был персонажем политических карикатур и сатирических стихотворений: при­носил на Рождество зарубежным пролетариям одни неприятности. Как мы знаем, сейчас Дед Мороз реабилитирован и пользуется в России популярностью и почетом.

Из истории о Святом Николае (и Новогоднем Дед Морозе)

В день святого Николая

Свечи радостно сияют,

В небеса хвала летит;

И увенчанный цветами,

Озаренный весь огнями,

Лик Святителя глядит.

Нынче мир весь торжествует,

И вселенная ликует

С нами в светлый праздник Твой....

В III веке в малоазиатской провинции Римской империи Ликия в семье пожилых супругов родился мальчик Николай. Еще в детстве он помогал всякому, кто попал в трудное положение; потом его выбрали архиепископом в городе Мира, центре провинции Ликия. Архиепископ Николай продолжал помогать людям и спасать их всю жизнь. Среди спасённых им были и несправедливо осуждённые на казнь простые люди, и несправедливо брошенные в тюрьму римские военачальники.

Святитель Божий епископ Мирликийский, он же - Николай Чудотворец, стал известен своей исключительной доброжелательностью, особенно к детям.

Средиземноморский климат сильными морозами не отличается, а в холодных странах за всю свою долгую жизнь святой Николай, он же - Санта Клаус, никогда не бывал. Никто не догадывался, что однажды его превратят в Деда Мороза... Как же это получилось? Почему Дедом Морозом стал именно Святой Николай? Может быть, сыграла роль дата поминовения этого святого – 19 декабря – перед самым Рождеством...

Существует такое предание. Услышав о том, что разорившийся горожанин из-за крайней нужды собирается отдать своих дочерей "на блудодеяние", св. Николай спас всю семью от позора.

Святитель ночью тайно подбросил в сад три мешочка с золотом и тем спас всех от голода и от духовной гибели. (Так продолжалось до тех пор, пока те не накопили достаточное приданное для того, что бы выйти замуж.)

Но как-то раз однажды все окна в доме не оказались запертыми. Тогда Святой Николай подкинул мешочки с золотом в трубу.

Другая легенда гласит, что золотые монетки подкинутые им в трубу попали в висящие у печки сохнущие носки.

Поэтому теперь католики подкладывают подарки в носки, которые вешают у камина.

В канун праздника в детские башмачки, выставленные у порога, или носочки, повешенные у камина, с незапамятных времен кладут подарки. Считается, что подарки получают только послушные дети, а непослушным полагаются розги или камни. Но малыши, как правило, в ожидании праздника и, конечно, подарков, не бузят, стараясь дать понять Святому Николаю, что они всегда готовы быть хорошими.

С той поры атрибутом Санта Клауса стал мешок с подарками. В западной Европе легенда о спасении св. Николаем трех дев трансформировалась в притчу о том, как cвятитель бросил в трубу дома, где жили три бедные сестры, золотые монетки. И упали они в чулки, которые сушились у камина. Отсюда пошел обычай в ночь перед днем поминовения св. Николая ставить к дверям башмаки и вешать чулки у кровати, чтобы утром найти в них дары.

Традиция делать детям подарки в день Святого Николая существовала в Европе еще с XIV века. Затем этот обычай «сместился» во времени, и подарки стали делать на Рождество, а св. Николай в воображении детей превратился из строгого священнослужителя в веселого сказочного старика. Взрослые стали одеваться в манере Св. Николаса - одеяние епископа и посох, чтобы сыграть роль доброго святого. Они ходили из дома в дом, спрашивая, хорошо ли там вели себя дети. Дети оставляли свои ботинки за дверью, чтобы на следующее утро они могли найти их со сладостями и безделушками.

Святой Николай раньше всего стал ассоциироваться с Дедом Морозом в Голландии, где пышно отмечали 9 декабря праздник любимого святого – покровителя мореплавателей. В этот день св. Николай приплывал в Амстердам из теплых стран в праздничном облачении и раздавал подарки. Позднее Санта-Клаус стал приезжать не только 9 декабря, но и на Рождество, поэтому получил кое-где другое имя – "рождественский дед": пер Ноэль – во Франции, бабо Натале – в Италии.

Он умер в глубокой старости, после короткой болезни. Его похоронили в том же соборном храме города Миры. В 1087 году мощи святого Николая перевезли в город Бар (Италия), они покоятся в мраморной раке в глубоком подземелье под храмом.

В России Николай Угодник стал одним из самых любимых народных святых. Простые крестьяне молили его о помощи, если заболевала корова, долго не было дождя или происходило ещё какое-нибудь несчастье. Память о нём Православная Церковь чтит два раза в году: 19(6) декабря - Николай "зимний" и 22(9) мая - Николай "вешний".

В городе Мира (ныне город Демре) и сейчас стоит храм, основой которого была церковь, в которой служил Николай Угодник (до 1087 года в ней покоились мощи святителя). Турки назвали ее Баба Ноэль Килизе - Церковь Деда Мороза.