Когда мы говорим о дрессировке собак, чаще всего вспоминают о методе «кнута и пряника», то есть о наказании и подкреплении. При этом почему-то многие считают, что наказание гораздо эффективнее подкрепления. Но в действительности дело обстоит наоборот. И вот почему.

Фото: google.by

Почему подкрепление эффективнее наказания в дрессировке собак?

Собака познает мир и учится новому опытным путем, пробуя и совершая ошибки, извлекая из них уроки, изучая, какое именно поведение даст нужный результат – удовлетворение потребности. И может столкнуться с двумя результатами своих действий: подкреплением или наказанием.

Наказание – это когда собака получает в результате своих действий то, чего НЕ хочет.

Подкрепление – это частичное либо полное удовлетворение потребности, то есть то, что собака хочет получить в данный момент. А значит, действия, которые привели к такому результату, эффективны, и вероятность, что они будут повторяться, резко возрастает.

Собаки хотят получить желаемое самым быстрым и легким путем. И, приобретая опыт, вырабатывают и внедряют в жизнь самые эффективные решения.

Например, собаке нужно ваше внимание. И она методом проб и ошибок уже установила, что, если будет просто заглядывать вам в глаза, шанс получить внимание минимален, а вот если полаять, он сильно возрастает. А уж если начать жевать дорогую вашему сердцу вещь… Тогда не только сразу же будет внимание, но еще и увлекательная игра «догони и отними!» Угадайте с трех раз, что будет делать собака, когда ей в следующий раз очень захочется вашего внимания?

К сожалению, в нашем обществе людям с детства вбивают в голову, что ошибка – это что-то недостойное. Ошибки вымарывают красной ручкой в тетрадях, нещадно критикуют и ставят плохие оценки. Но ошибка – это часть опыта, без которой не обойтись!

И владельцам важно помнить, что ошибка – это ключ к поиску эффективных решений в дрессировке собак. Так что если у вас или у собаки что-то «не клеится» - это не повод опускать руки и наказывать собаку, а повод включить творческое мышление и придумать способ преодолеть трудность.

Вспомните свою обязательную учебу в школе. Мало того, что у вас нет выбора, ходить ли туда, но если к тому же учитель ходил по классу, выискивая ошибки, за которые орал, ставил двойки, грозил вызвать родителей или бил линейкой по рукам – вы любили такие занятия? Хотелось ли вам думать и предлагать новые решения? Любили ли вы этот предмет? И наоборот – если уроки были веселыми и интересными, а инициатива поощрялась – разве они не были более эффективными, не побуждали думать и предлагать новое? А почему вы думаете, что у собак все по-другому?

Самое эффективное обучение собак происходит в играх. Так что дрессировка должна стать скорее игрой по правилам, а не муштрой с жесткими запретами на любое поведение, которое выходит за рамки вашего приказа.

Фото: google. by

Да, наказание может быть эффективным для того, чтобы отучить собаку от каких-то действий (но никогда не научит ничему новому!) Однако при этом нужно учитывать, что наказание имеет массу побочных эффектов.

Побочные эффекты наказания в дрессировке собаки

1. Наказание не удовлетворяет потребность! И даже если оно прекратит какие-то действия собаки, она просто будет искать другой способ (или другое время), чтобы удовлетворить таки свою потребность. Например, если наказать собаку, когда она ворует еду со стола, ей будет страшно, но чувство голода от этого никуда не денется. И она просто дождется момента, когда вас не будет поблизости.
2. То есть наказание пугает, но не учит вести себя приемлемо.
3. Наказание разрушает контакт между владельцем и собакой.
4. Собака испытывает хронический стресс , в результате чего усугубляются поведенческие проблемы и/или возникают проблемы со здоровьем.

И если дело обстоит так, стоит ли пользоваться сомнительными методами?

Разумеется, никто не спорит с тем, что нужно устанавливать разумные границы, а дисциплина важна. Но в большинстве случаев гораздо эффективнее предотвратить «плохое» поведение – это поможет как избежать наказания, так и не дать собаке приобрести вредный опыт. Например, если речь об агрессии, стоит, пока проблема не решена, использовать намордник. Если собака убегает – водите ее на поводке, пока она не станет достаточно надежной. Да, это требует времени и усилий, но, как правило, результат того стоит.

Подкрепление, в отличие от наказания, удовлетворяет потребность собаки , а значит, дает ей нужный и полезный опыт и приводит к тому, что желательное поведение проявляется все чаще.

Преимущества подкрепления в дрессировке собаки

1. Подкрепление в дрессировке собак эффективнее наказания, так как позволяет удовлетворить потребность .
2. Подкрепление дает собаке полезный опыт и закрепляет желательное поведение.
3. Навык усваивается прочнее .
4. Укрепляется контакт с владельцем.

Так стоит ли пренебрегать столь очевидными преимуществами?

Это уж не говоря о том, что силовые методы работают далеко не со всеми собаками: некоторые в ответ замыкаются или проявляют агрессию. И цена ошибки здесь гораздо выше! Зачем же рисковать и подвергать и собаку, и себя ненужному стрессу?

Вопрос в том, что предпочитаете лично вы.

Подрастающие бордер-колли — великолепные дрессировщики.

Блинк, мой третий пёс, был первым, кто выдрессировал меня давать ему воду по требованию. Однажды, когда мы вместе были в кухне, он умышленно ударил лапой пустую миску для воды. «Дзынь!» — раздался звук от удара когтей по керамике. Затем Блинк посмотрел мне прямо в глаза. Я сделала то, что сделало бы любое хорошо обученное животное: отреагировала на сигнал и наполнила миску водой. По прошествии нескольких недель сцена в кухне повторилась. «Дзынь!» — я снова налила в миску воды. Прошло ещё немного времени, и в следующий раз я была в гостиной, а Блинк в кухне. «Дзынь!» — и я снова налила воду в миску.

Это я учила Блинка, что звяканье миски означало, что сейчас в неё нальют воду, или он учил меня выполнять команду «Дзынь!»? И то, и другое.

Каждый раз наливая воду миску, я подкрепляла звуки, которые вызывал Блинк. Он же вилял хвостом, радостно пил и выглядел благодарным (да, знаю, антропоморфизм) — и этим подкреплял наполнение миски водой.

Как и наши собаки, на ранней стадии дрессировки я не знала, что меня также дрессировали. В какой-то момент процесса обучения (надо признать, быстрого), я сообразила, что должна бы дать собаке воду. Затем в другой раз я ясно поняла, что у меня есть различительный стимул (сигнал), который означал одну и только одну вещь: сейчас же дай мне воды.

Попутно Блинк сделал несколько осознанных решений. Он выбрал сигнал, а не я. Он мог бы скулить, лаять, ставить лапы на меня и т.д., но выбрал сигнал, который включал объект (миску), в котором обычно находилась вода. Его сигнал также является звуком, который не входит в типичный звуковой репертуар собак (типа лая или скуления). Чтобы издать его, псу надо было задействовать лапу и определённым образом ударить ей по предмету.

Поскольку я хорошо справлялась с доставкой воды, Блинк закрепил сигнал, проверяя качество стимульного контроля. Он попробовал «Дзынь!» на другом домочадце. Потом распространил сигнал на миску в моём рабочем кабинете. И даже стал звинеть миской в чужом доме — чужой миской и перед чужим человеком. Однажды, когда моя коллега осталась с Блинком за няньку, собака дала ей понять, что вода закончилась, дзынькнув миской. Когда коллега с готовностью выполнила команду, бьюсь об заклад, Блинк был очень доволен и собой, и человеком!

Четыре квадранта

Хотя я считаю Блинка довольно умным малым, ему не надо быть необычайно одарённым представителем своего вида, чтобы вычислить, как научить меня наливать ему воду. Собаки дрессируют людей делать разные вещи, которые им нравятся: покорми меня, выпусти на улицу, почеши животик, возьми на ручки, погладь меня, брось мне вон то и т.д. А мы дрессируем их делать то, что выгодно нам: спокойно сидеть, идти рядом, искать того плохого парня или потерявшегося ребёнка, подносить предметы и др.

Собаки никогда не слышали о Павлове и Скиннере. Никто не усаживал их за парту и не рассказывал о четырёх квадрантах оперантного обучения и законах научения. Да, они опытные дрессировщики. Однако пользуются не только положительным подкреплением! Дрессируя нас, животные эффективно используют все четыре квадранта. Вот несколько примеров (могу поспорить, вы сами можете привести десяток своих).

Положительное наказание:

Человек: (обычно думает: «Все собаки ЛЮБЯТ меня!») навязчиво хочет подойти к пугливой собаке.

Собака: облизывает губы, отворачивается, прячется за хозяина и в конце концов бросается и лает.

Результат: человек отступает. Попытка приблизиться к той собаке положительно наказана .

Отрицательное наказание:

Человек: похлопывает собаку по макушке (бам-бам-бам).

Собака: моментально отодвигается и собирается лечь.

Результат: человек понимает, что собаке не нравится, когда её трогают за голову, и прекращает делать это. Похлопывание по макушке было отрицательно наказано.

Отрицательное подкрепление:

Человек: сидит за столом, игнорируя собаку.

Собака: скребёт хозяина лапой.

Результат: человек смягчается и уделяет собаке немного внимания, чтобы прекратить домогательства собаки. Привлечение внимания было отрицательно подкреплено.

Положительное подкрепление:

Человек: смотрит на собаку и улыбается.

Собака: подходит ближе и предлагает мягкий длительный визуальный контакт.

Результат: улыбка в адрес собаки была положительно подкреплена .

В то время как у людей часты проблемы с таймингом (особенно при наказании), у собак он безупречен — и безо всякого обучения! Люди орут на собак за изжёванные подушки часы спустя «преступления». Единственная вещь, за которую мы «наказываем» собаку — это то, что она вышла поздороваться, когда мы вернулись домой после целого дня отсутствия. С одной стороны, когда собаки наказывают, это наказание с идеальным таймингом и потрясающей точностью. Собака клацает зубами так близко от вас — и так точно, что не причиняет вреда, но этого достаточно, чтобы напугать вас одним-единственным выпадом. Покажите мне человека, который способен проделать это без тренировки.

Вы почти наверняка слышали фразу: «Собаки всегда учатся». Это совершенная правда. И я думаю, что мы можем добавить к этому: «Собаки всегда учат». Хорошее занятие — это разговор между учителем и учеником. Я думаю, чем больше мы понимаем, что роль учителя изменчива и что иногда мы становимся учениками, тем лучше это сказывается на наших с животными взаимоотношениях.

Перевод: «Плохие собаки»

Использование положительных и отрицательных подкреплений (поощрения и наказания) при формировании поведения

Поощрение и наказание представляют собой стимулы, усиливающие или ослабляющие те или иные мотивации собаки. Поэтому они могут рассматриваться как основные способы формирования желательного поведения собаки и подавления ее нежелательного поведения.

В теории и практике бихевиоризма поощрение принято характеризовать как положительное подкрепление , наказание – как отрицательное подкрепление. По существу, подкрепление представляет собой фактор, изменяющий оценку результативности и эффективности поведения, а следовательно, воздействующий на прогнозирование и принятие решений в будущем. Этим обуславливается мощное действие подкреплений как факторов долгосрочного формирования поведения собаки. Понятия положительного и отрицательного подкрепления не вполне совпадают с традиционной интерпретацией поощрения и наказания, поскольку, в отличие от последних, они включают в себя не только целенаправленные действия партнера (хозяина), но и непреднамеренные действия, а также естественные результаты поведения. Для того, чтобы уточнить используемую терминологию, следовало бы называть поощрением и наказанием только целенаправленные действия хозяина (они играют роль соответственно положительных и отрицательных подкреплений), а собственно подкреплением – результат поведения, не связывающийся в восприятии собаки с действиями хозяина, хотя в действительности он может быть продуман и организован хозяином.

В дополнение к положительным и отрицательным воздействиям может использоваться и третий сильный стимул – так называемое нулевое подкрепление . Оно с успехом применяется в тех случаях, когда собака (намеренно или непроизвольно) стремится спровоцировать хозяина на те или иные действия. В этой ситуации весьма эффективным средством воздействия оказывается именно нулевое подкрепление – отказ хозяина от тех действий, которых желает собака. При этом сохраняется перспектива положительного подкрепления при изменении поведения собаки, то есть возобновления желательного поведения хозяина. Например, собака пытается ускорить выход на прогулку, пуская небольшие лужи или сильно нервничая и издавая разного рода звуки при сборах на прогулку. Отрицательным подкреплением был бы полный отказ собаке в прогулке и возвращение хозяина к своим занятиям. Нулевое же подкрепление состоит в том, что хозяин в описанной ситуации не бранит собаку и не делает ничего, что могло бы послужить отрицательным подкреплением, всего лишь прекращает сборы на прогулку. Он остается стоять посередине прихожей в том положении, в каком находился в момент нежелательного поведения собаки – с ошейником в руках или в процессе одевания. Как только собака прекращает нежелательное поведение, направленное на реакцию хозяина, действия хозяина возобновляются. Практика показывает, что нулевое подкрепление действует более эффективно, чем отрицательное подкрепление, быстро заставляя собаку понять, что данное поведение не только не эффективно (задерживает сборы на прогулку), но и приводит к нулевому результату. Важным условием правильного применения нулевых подкреплений является последовательность и терпение хозяина, умение при любых обстоятельствах и независимо от затрат времени добиться или дождаться желательного (или хотя бы допустимого) поведения собаки.

Само понятие подкрепления как результата поведения подразумевает его связь с удовлетворением любой потребности собаки. В частности, поощрением со стороны хозяина могут являться активные действия человека, способствующие удовлетворению той или иной активной в данный момент потребности. Основными способами поощрения могут служить следующие действия:

· использование лакомства (вкусопоощрительный метод дрессировки) – опирается на пищевую потребность;

· предоставление свободы от поводка – опирается на потребность в движении, в игре и других активных действиях;

· переход для прогулки в более интересное для собаки место – опирается на потребность в информации;

· предоставление возможности выполнить любимое упражнение – опирается на потребность в подчинении;

· снятие намордника (например, в присутствии других собак) – опирается главным образом на потребности в самозащите и самоутверждении;

· словесная похвала, одобрение, выражение удовлетворения и гордости за собаку – опирается на социальные потребности и потребность в самоутверждении;

· похлопывание, поглаживание и т.п. – опирается на потребность в ласке и эмоциональном контакте;

· игра с собакой – опирается на потребность в общении.

Таким образом, реальные возможности поощрения собаки намного шире, чем принято считать в теории и практике дрессировки. Равным образом это относится и к наказанию собаки – это лишение возможности удовлетворить любую из активных потребностей. Можно отказать собаке в общении или не отпустить ее играть с другими собаками – и это будет более эффективным наказанием, чем рывки поводка или, тем более, побои. При формировании желательного поведения собаки особую роль играют социально обусловленные и эмоциональные подкрепления , сила которых зависит от полноценных отношений с хозяином.

Значимость и действенность того или иного способа поощрения и наказания зависит от индивидуального баланса потребностей и сиюминутного приоритета той или иной мотивации. С одной стороны, разные собаки по-разному относятся к одним и тем же методам поощрения и наказания, с другой стороны – одна и та же собака в разных своих состояниях может по-разному воспринимать силу того или иного поощрения и наказания. Нулевое подкрепление может опираться на конкурирующую потребность, что также изменяет баланс мотиваций. Методы мотивационного анализа предоставляют широкие возможности для индивидуального подбора воздействий, позволяющего варьировать их с высокой точностью и эффективностью.

При выборе средств поощрения следует тщательно соотносить между собой эгоистические и альтруистические мотивации собаки, всемерно развивая стремление животного работать не столько ради удовлетворения эгоистических потребностей (пищевой, двигательной и т.п.), сколько ради удовлетворения потребностей высших порядков – социальных, познавательных, идеальных. "Пограничное", переходное место между эгоистическими и альтруистическими потребностями занимают мотивации третьего и четвертого порядков – самоутверждение, подчинение, а также эмоциональные потребности. Преобладание эгоистических мотиваций (например, постоянное выполнение команды "за кусочек") приводит к тому, что собака перестает выполнять требования хозяина при появлении конкурирующих эгоистических мотиваций (желание побегать, поиграть, появление приятного человека и т.п.).

Многие хозяева собак не придают должного значения поощрению даже при первичном освоении навыка или упражнения, когда собака еще не поняла, чего именно добивается от нее человек. Тем самым создаются предпосылки для нарушения контакта с хозяином и для осложнений в формировании и коррекции поведения. Зоопсихолог вынужден постоянно напоминать хозяину собаки о том, что только подкрепление может дать собаке понять, что именно в ее поведении желательно или нежелательно для человека. В противном случае собака оказывается не в состоянии определить, какое действие соответствует команде или ситуации, а следовательно, в дальнейшем не может включить критерии человека в процесс оценки поведения и принятия решения. Это касается как простейших навыков, так и сложного поведения собаки.

Крайне важным аспектом поощрения и наказания является правильное определение не только его характера, но и силы воздействий, пропорциональной степени желательности или нежелательности поведения собаки. Чрезмерное поощрение, не соответствующее сложности выполненного задания и реальным успехам собаки, воспринимается собакой как незаслуженное и быстро обесценивает любое другое воздействие со стороны хозяина, одновременно подрывая авторитет хозяина в данной ситуации. Если несоразмерность поощрения становится постоянной, то это идет в ущерб отношениям с хозяином в целом, подрывая доверие собаки к человеку и осложняя выработку межвидовых критериев поведения. В еще большей мере сказанное относится к чрезмерно строгим или несправедливым наказаниям.

В теории и практике дрессировки известен прием вариативного подкрепления , основанный на четком дозировании поощрений. Одновременно этот прием использует эмоциональное закрепление, поскольку невозможность прогнозирования поощрения создает более сильный эмоциональный отклик. В этом случае вероятности удовлетворения потребности Р и помощи H, входящие в знаменатель "формулы стресса", оцениваются собакой как низкие. Кроме того, варьирование характера поощрений (чередование лакомства и ласки, игры и свободы) повышает новизну N соответствующей информации, а сила воздействия соответствует объему информации I (эти величины входят в числитель "формулы стресса" и, следовательно, повышают силу эмоционального отклика). Тем самым усиленный эмоциональный отклик на поощрение или наказание способствует лучшему запоминанию события и закреплению или угасанию поведения.

На практике применение вариативного подкрепления выглядит следующим образом. В процессе первичного освоения навыка или упражнения собаку следует активно поощрять за каждое достижение, за каждый шаг к пониманию поставленной задачи. Чем дольше не удавалось собаке нужное действие, тем сильнее должно быть поощрение и искреннее радость хозяина.

Когда собака поняла суть отрабатываемого навыка и связь своего поведения с требованиями хозяина, необходимо тут же перейти на более редкое подкрепление (ориентировочно – в 50 % случаев и со случайным распределением, без прогнозируемой собакой закономерности). Позже, в процессе дальнейшей отработки навыка процент подкреплений снижается до 30 % и менее, причем необходимо и далее тщательно следить за тем, чтобы собака не могла прогнозировать поощрение. Единственная допустимая закономерность – поощрение более четкого, более правильного, более быстрого выполнения команды. После окончательного закрепления навыка поощрение следует отменить вообще, чтобы не снижать его значимости при отработке новых форм поведения. Важно также то, что при каждом выполнении упражнения отрабатывается и, соответственно, поощряется только один компонент навыка – либо правильность выполнения, либо скорость, либо надежность и т.п. Это требование приобретает особое значение при отработке сложных динамических стереотипов, когда нелегко выделить компонент поведения, подлежащий закреплению в данный момент.

Важнейшим аспектом поощрения как способа формирования поведения собаки является его своевременность. Поскольку человек значительно уступает собаке по скорости мыслительных процессов и поведенческих реакций, то нередки случаи, когда хозяин поощряет собаку не в момент выполнения команды, а позже, когда состояние и поведение животного успело еще раз измениться (например, собака выполнила команду "Сидеть", но уже вскочила). По логике животного, поощрение является результатом последнего по времени действия, следовательно, относится, по существу, не к посадке, а к вставанию.

Правильно выбранное время поощрения позволяет без большого труда вырабатывать выдержку даже у очень возбудимых собак с осложненной концентрацией внимания. Для того, чтобы этого достичь, нужно немедленно после введения режима вариативного подкрепления начинать варьировать и момент поощрения, затягивая интервал между выполнением команды и реакцией хозяина. Смысл приема тот же, что и при вариативном подкреплении: неуверенность собаки в поощрении делает его более ценным, повышая эмоциональный отклик животного. В этом случае желательное поведение вырабатывается быстрее и легче и закрепляется гораздо надежнее, чем при постоянном поощрении. Поощрение никогда не обесценивается и остается для собаки не только значимым, но и желанным. В этом случае у собаки очень быстро вырабатывается стремление хорошо и правильно выполнить команду хозяина, которое дрессировщики-практики рассматривают как "заинтересованность в работе". Результатом этого является и облегчение перехода к альтруистическим мотивациям в ходе работы.

Если собака сильно заинтересована в работе, то есть мотивацией становится сама возможность успешно выполнить упражнение, то успех сам по себе превращается в надежное и мощное средство поощрения. При этом всегда обнаруживается одно или несколько упражнений, доставляющих собаке большее удовольствие, чем другие (они удались с первой попытки; сами по себе помогают удовлетворить какую-либо потребность, становясь самоподкрепляемым поведением; хозяин особенно удачно и активно поощрил выполнение именно этого упражнения и т.д.). Нередко собака сама показывает особо эффектные и нравящиеся ей упражнения, стремясь заслужить одобрение и поощрение хозяина. С этого момента появляется возможность вознаградить собаку за более скучную и неприятную работу, заканчивая занятие именно самыми любимыми упражнениями. Чем лучше собака работала в ходе занятия, тем важнее этот прием.

Своевременность поощрения, как и выделение поощряемой компоненты поведения, особо важна при формировании и отработке сложного поведения, когда собака с трудом выделяет тот элемент поведения, который желателен для хозяина. Это заставило бихевиористов разработать концепцию условного подкрепления , представляющего собой своеобразный символ реального удовлетворения. Требованием к средству условного подкрепления является его быстрая реализация, поэтому в практике бихевиоризма в этом качестве обычно применяется свисток. В зоопсихологической практике могут использоваться любые быстро воспроизводимые знаки – хлопок в ладоши, возглас и т.п.

Возможность применения условного подкрепления базируется на способности животных воспринимать смысл знака, не совпадающего с реальностью, то есть на одном из вариантов абстрактного мышления , а поэтому способствует лучшему развитию этого типа мышления. Как и применение синонимов команд, использование условного подкрепления развивает понимание речи и совершенствует контакт собаки с хозяином. Поэтому этот вид подкрепления желательного поведения следует считать важным приемом прикладной зоопсихологии. Условное подкрепление сначала используется как синоним реального подкрепления, одновременно с ним. Затем реальное подкрепление дается позже условного, со все большим и большим отставанием. Так у животного складывается восприятие сигнала свистка как проявления удовлетворения человека. Реальное подкрепление (лакомство, ласка, предоставление свободы и т.д.) может даваться только в конце сложного комбинаторного упражнения, в ходе которого отрабатывалась целая последовательность действий, поощряемых по отдельности условным подкреплением. Благодаря этому удается выработать у животного сложнейшие формы комбинаторного и вариативного поведения, предусматривающего изощренные сочетания отдельных навыков. Кроме того, применение условного подкрепления существенно облегчает переход к вторичному научению.

Одним из "комбинированных" вариантов подкрепления, сочетающих достоинства и условного, и реального подкрепления, является словесная похвала. Она вводится первоначально как условный синоним другого поощрения, но скоро начинает применяться в качестве реального подкрепления, поскольку сама по себе удовлетворяет социальные потребности собаки. Важным достоинством словесной похвалы, в отличие от лакомства и других подкреплений, опирающихся на эгоистические потребности собаки, является то, что она активизирует в процессе работы именно альтруистические мотивации животного.

Учитывая специфику видовой звуковой речи собак, следует произносить похвалу в высоком тоне, с протяжной и певучей интонацией. В том случае, если за похвалой следует повтор команды, то он произносится в более низком тоне, коротко, твердо, но ни в коем случае не угрожающе. Это позволяет еще раз внушить собаке, что похвала не отменяет команды.

Словесная похвала, применяемая как реальное подкрепление, открывает новые возможности воздействия на поведение собаки. Реальное подкрепление, в противоположность условному, может относиться не только к конкретному действию собаки, но и к целой последовательности действий и любой сложной форме поведения. Хозяин получает возможность выразить свое удовлетворение поведением собаки в целом, например, за все занятие (невзирая на отдельные неудачи) или за всю прогулку (хотя в течение прогулки могли быть и неприятные моменты). Чтобы подчеркнуть различие между подкреплением отдельного действия и общим удовлетворением, сделав его понятным для собаки, в первом случае необходимо при поощрении повторять соответствующую команду (например, "Хорошо, сидеть"). Одновременно собака привыкает к тому, что похвала хозяина не служит отменой предыдущей команды, а требуемые действия на этом не заканчиваются.

Если собака приучена к тому, что хозяин поясняет ей, за какое действие он ее хвалит, то в дальнейшем это дает возможность отнести похвалу (без уточняющего повтора команды) к целому комплексу действий – упражнению или инициативному сложному поведению в целом. В этом случае становится возможным похвалить собаку даже за нереализованные намерения. Например, собака проявила обоснованную настороженность или даже угрожающее поведение по отношению к постороннему, но для реальной агрессии повода не было. В этом случае целесообразно отозвать собаку командой "Ко мне!" или "Рядом" и похвалить общей похвалой "Хорошо!" без уточняющего повтора последней команды. Собака, приученная к поощрению целой последовательности действий, относит похвалу ко всему поведенческому комплексу, понимая: хозяин доволен как тем, что она проявила бдительность, так и тем, что отошла от постороннего, не реализуя активной агрессии. Общая похвала может относиться и к новой комбинации действий при вторичном научении, и к любому вариативному поведению при непроцедурном обучении, когда собака самостоятельно выбирает средства достижения цели. Это не только эффективно подкрепляет сложные динамические стереотипы поведения, но и дополнительно способствует совершенствованию процесса принятия решений в целом.

В дальнейшем этот прием открывает возможности для использования отложенной оценки поведения и, следовательно, повышает социальную значимость критериев хозяина.

Большое самостоятельное значение имеет и такой прием поощрения, который может быть назван "косвенной похвалой". Он выражает оценку поведения собаки хозяином, но не непосредственно в момент реализации поведения и не в виде общения с собакой. На практике косвенная похвала реализуется в рассказе хозяина членам семьи и другим людям, воспринимаемым собакой как потенциальные социальные партнеры (например, близкие друзья семьи) об успехах и достижениях собаки. В целом этот прием сходен по смыслу с отложенной оценкой, но он позволяет подчеркнуть не только долговременный характер оценки, но еще и социальную, а не индивидуальную значимость ее. Косвенная похвала затрагивает социальный и модальный уровни СИМ собаки, а следовательно, опирается на ее альтруистические мотивации, что повышает ценность соответствующих критериев принятия решения.

При управлении поведением собаки применяется также и такой вариант нулевого подкрепления, как "отвлечение" или "переключение". Этот прием сходен по существу с тем, что Карен Прайор назвала "выработкой несовместимого поведения", но отличается от него тем, что в данном случае несовместимое поведение замещает нежелательный вариант поведения не постоянно, а только в конкретный момент и поэтому не становится конкурирующей доминантой даже на ситуативном уровне.

Однако здесь кроется опасность, которая связана с не очевидным для хозяев собак характером подкрепления. В качестве эффективной отвлекающей деятельности хозяева собак чаще всего используют лакомство или игру, особенно для молодых собак. Поскольку оба эти фактора удовлетворяют приоритетные потребности молодых собак, то они служат мощным положительным подкреплением того самого нежелательного поведения, от которого хозяин стремился отвлечь собаку.

В результате непродуманных действий хозяина нежелательное поведение не только не угашается, но и повторяется все чаще, собака может даже провоцировать им хозяина, "зарабатывая" желанные для нее подкрепления ("дрессировка на обратный результат"). То же самое происходит и в выставочной практике – недостаточно опытные и знающие хендлеры обычно "отвлекают" собаку от нежелательного поведения в ринге (чаще всего – агрессивного) при помощи кусочков лакомства. В некоторых случаях (у собак с хорошо развитым стереотипным уровнем психики – по породе или в результате активной дрессировки) достаточно одного такого подкрепления, чтобы агрессия в ринге стала постоянной. Наблюдаются и случаи непреднамеренного закрепления нежелательного поведения в быту, например, когда хозяева по незнанию "выменивают" у щенка на лакомство взятые им вещи вместо того, чтобы отработать команду "Дай". В этих случаях попытки хозяев отказаться от "обмена" чаще всего носят непостоянный характер и сами по себе превращают подкрепление в вариативное, что, вопреки ожиданиям человека, еще эффективнее закрепляет нежелательное поведение.

То же характерно и для весьма распространенного поведения "выпрашивания" лакомства у стола. Обычно хозяин, стремясь отучить щенка или взрослую собаку от такого поведения, старается подольше не давать кусочков, но в конце концов не выдерживает и уступает, полагая, будто "достаточно помучил собаку". Если это происходит нерегулярно и с наращиванием времени выдержки, то вариативное подкрепление срабатывает с максимальным эффектом, прочно закрепляя настойчивость собаки. У собаки надежно вырабатывается и сам навык попрошайничества, и выдержка по времени.

При отучении собаки от любого нежелательного поведения в быту и от так называемых "дурных привычек" запреты и попытки угасить поведение, "не замечая" его, оказываются крайне неэффективными – в первую очередь, из-за непоследовательности и недостаточного терпения хозяев. Заметим также, что методы отучения вообще не всегда являются результативными, а зависит это от того, является ли нежелательное поведение просто рефлекторным или обусловлено более глубокими причинами (более подробно см. в разделе 8.2). Если же отучение возможно (при закреплении нежелательных стереотипов поведения), то достаточно действенным способом является именно выработка несовместимого поведения и закрепление его на том же стереотипном уровне, на котором сформирован нежелательный стереотип. Варианты несовместимого поведения выбираются строго индивидуально, в зависимости от характера угашаемого поведения, породных и индивидуальных особенностей психики собаки, образа жизни семьи.

В сознании большинства хозяев собак пресечение нежелательного поведения прочно связано с наказанием собаки. Здесь становится особенно важным мотивационный анализ поведения, позволяющий определить его причины. Наказание может оказаться более или менее эффективным только в случае сознательного неподчинения собаки требованиям хозяина, однако, и в этой ситуации важно прежде всего выявить те нарушения контакта и социальных стереотипов, из-за которых стало возможным такое неподчинение. Это касается в первую очередь отказа собаки от выполнения требований хозяев. Следовательно, в этих случаях наказания должны носить прежде всего социальный характер (аналогично мерам пресечения конфликтов при возрастном бунте).

К сожалению, на практике наиболее частым вариантом наказания являются побои и другие формы физического насилия по отношению к собаке, что, как правило, ведет не к угашению нежелательного поведения, а к разрыву контакта с хозяином. Выбор адекватной формы наказания становится важнейшим условием не только угашения нежелательного поведения, но и сохранения и совершенствования отношений собаки с человеком. Нередко от формы наказания зависит и такая важная характеристика поведения, как самооценка собаки, особенно молодой.

Так же, как смысл поощрения состоит в возможности удовлетворения какой-либо потребности, наказанием служит отказ в удовлетворении той или иной потребности или ограничение возможности ее самостоятельного удовлетворения. Поэтому и виды наказания зависят от тех потребностей, на которые они опираются. В качестве основных форм наказания могут применяться:

· ограничение в пище;

· ограничение в свободе;

· ограничение в игре;

· ограничение в ласке и общении;

· ограничение в самостоятельном принятии решений;

· ограничение в контактах с сородичами

При выборе форм наказания для щенка и молодой собаки следует учитывать возрастной баланс мотиваций. Так, например, весьма действенным наказанием для щенка служит ограничение в возможностях игрового общения с хозяином, тогда как для собаки в возрасте молодняка это наказание неэффективно. В возрасте шести-семи месяцев эффективным наказанием следует считать ограничение самостоятельности, которое в более раннем возрасте вообще не воспринимается щенком как отрицательное воздействие.

На наказания распространяются все соображения, касающиеся активного поощрения и подкрепления, представляющего собой естественный результат собственного поведения. Тем самым возникает возможность организовать отрицательные результаты поведения, которые воспринимаются собакой как естественные следствия, словно бы и не исходят от самого хозяина.

При существующей практике воспитания собак сам факт наказания нередко воспринимается щенком или молодой собакой не как отрицательные последствия поведения, а как немотивированное и не связанное с поведением насилие со стороны хозяина. Вполне естественным результатом таких действий становится утрата доверия собаки и дальнейший разрыв контакта. Это происходит в тех случаях, когда человек руководствуется исключительно своей собственной логикой, не понимая естественных причин поведения собаки. Так, например, щенка в возрасте 3-4 месяцев сурово (вплоть до побоев) наказывают за лужи в квартире или за попытку играть с хозяйскими вещами, вполне естественную для собаки в этом возрасте. То же, по существу, относится и к силовым методам разрешения конфликтов – выход из конфликтной ситуации не должен служить одновременным наказанием за попытку бунта, а хозяин собаки нередко понимает ситуацию именно так.

Щенок или молодая собака может воспринимать как наказание и чрезмерно жесткие действия хозяина, вовсе не имеющие целью отрицательное подкрепление, а способствующие, по ошибочному мнению человека, желательному поведению собаки. Например, щенок, еще не приученный к выходу на прогулку и побаивающийся улицы, сопротивляется, когда его ведут к дверям, а хозяин силой, резко тащит его на поводке с ошейником. Силовые методы в данной ситуации не могут не служить отрицательным подкреплением всех процедур, предшествующих выходу на прогулку. Естественным результатом таких действий хозяина становится нежелание гулять, сохраняющееся и во взрослом возрасте. Это явление сродни "дрессировке на обратный результат", с той разницей, что приводит не к закреплению нежелательного поведения, а к стойкому угашению желательного.

Важнейшей особенностью наказания собаки, особенно в молодом возрасте, является то, что цель его состоит исключительно в прекращении нежелательного поведения – это обусловлено видовыми социальными нормами, "собачьей педагогикой". Это обуславливает важнейшее требование к мерам наказания – все отрицательные воздействия прекращаются в момент изменения поведения! Поскольку это требование в значительной степени противоречит видовому восприятию человека, одной из важных задач зоопсихолога становится постоянное отслеживание и коррекция мер наказания со стороны хозяина собаки.

Кроме того, в восприятии собаки наказание (отрицательное подкрепление со стороны старших членов стаи) становится непосредственным результатом поведения, а осознание отдаленных результатов, через цепочку причинно-следственных связей, организуется с трудом (его надо подготавливать так же, как и отложенное поощрение). Следовательно, любой интервал между проступком и наказанием разрывает логическую связь, а отрицательное подкрепление в этом случае может, в восприятии собаки, относиться к другому состоянию, к уже изменившемуся и вполне благополучному поведению. Поэтому своевременность наказаний для формирования поведения собаки приобретает едва ли не большее значение, чем своевременность поощрений. И если все же приходится наказывать собаку за прошлую провинность, то лучше всего, если это возможно, спровоцировать ее на повтор нежелательного поведения.

По этой же причине очень трудно использовать в качестве отрицательного подкрепления ограничение в пище. Оно может применяться в основном при невыполнении команды, в форме отказа в лакомстве, которого ожидает собака. В некоторых случаях, однако, можно применять и отказ в основной пище (например, положить в миску собаке вместо вечерней еды испорченную ею вещь). Это становится возможным только после того, как собака научена воспринимать отложенную оценку своего поведения (сначала – отложенное поощрение).

Ограничение в свободе обычно сводится к тому, что нежелательное поведение становится невозможным, то есть, к тому приему, который Карен Прайор назвала "дрессировкой методом физического устранения". Так, например, собака на поводке не может ни убежать от хозяина, ни гоняться за кошкой и т.п. Однако этот способ, во-первых, не является обучающим, а во-вторых, в тех случаях, когда нежелательное поведение обусловлено более глубокими причинами, он может существенно усугубить основную проблему.

Лучшей иллюстрацией ограничений "метода физического устранения" является распространенное решение проблемы отношения к гостям: собаку, лающую на гостей или пытающуюся проявлять агрессию, запирают в другом помещении. При этом нежелательное поведение с высокой вероятностью является результатом информационной недостаточности и непонимания действий человека, пришедшего в дом. Будучи запертой, собака лишается возможности наблюдать, анализировать и принимать решения относительно своих действий, следовательно, и активная, и пассивная оборонительные реакции только усиливаются. В восприятии хозяина это служит лучшим подтверждением того, что собаку, во избежание неприятностей, запирать обязательно!

Для того, чтобы выполнять функцию отрицательного подкрепления, ограничение свободы должно утратить непосредственную связь с вызвавшими его событиями. Так, если собаку берут на поводок лишь для того, чтобы провести мимо кошки, это служит физическим сдерживанием, но ничему не учит, то есть, не влияет на принятие решений в будущем. Если же после этого собаку водят на поводке по выгулу, где она привыкла бегать свободно, то это служит не только мерой непосредственного сиюминутного пресечения поведения, но и воспитательным воздействием. Надев на собаку намордник во избежание "помойничества", не следует снимать намордник сразу, как только собака взята на поводок, чтобы пройти по улице. В этом случае, как кажется, нарушается требование своевременности наказания, однако, собака после нескольких повторений осознает связь ограничения с собственным поведением в качестве отрицательного результата.

Очень действенными наказаниями следует считать те меры, которые затрагивают социальные представления собаки, ее эмоции и самооценку. Это отказ в общении (наказание отчуждением), отказ в ласке и игре, а также ограничение права на самостоятельное принятие решений и ограничение прав и ответственности, присущих нормальному стайному рангу собаки (вплоть до отказа в возможности охранять хозяина). Естественно, что эти меры, как и всякое сильнодействующее средство, могут применяться только крайне ограниченно и крайне осторожно, с тонким учетом индивидуального баланса мотиваций, значимости социальных отношений, типа и уровня развития контакта собаки с хозяином и т.д. Особая осторожность в применении наказаний такого рода нужна в отношении молодой собаки (в период становления самооценки) и в отношении стареющей собаки (при убывании самооценки).

Большой набор возможных отрицательных подкреплений, затрагивающих самооценку, связан с использованием ритуального поведения собаки. Это все меры, основанные на рывке и встряхивании за холку, на "заваливании" собаки, а также осаживание ее на снарядах. Эти меры должны применяться также очень осторожно, при условии постоянного контроля самооценки и исключительно с целью устранения доминирования и завышенной самооценки, но не снижения ее ниже адекватной. В противном случае вполне возможен отказ собаки от выполнения ее полезных функций (например, собака, до тех пор охранявшая хозяина, при резком снижении самооценки перестает выполнять охранные функции). Это связано с тем, что социальный ранг собаки, ее представления о своей ответственности в сообществе основываются именно на самооценке, при снижении которой нарушаются индивидуальные нормы социального поведения собаки.

В любом случае при выборе адекватных мер наказания необходимо тщательнейшим образом проанализировать причины и происхождение нежелательного поведения, не придавая излишнего значения той интерпретации, которую предлагает хозяин собаки. Если такое поведение мотивировано естественными биологическими или видовыми законами поведения собаки, то активные отрицательные подкрепления со стороны человека следует считать недопустимыми. Одной из задач зоопсихолога в таких случаях является постоянное развенчивание заблуждений и ошибок хозяина (например, представлений о том, что собака поступает плохо "назло" ему, из "мести" и т.п.).

При всех обстоятельствах наиболее действенными становятся не активные отрицательные подкрепления, а пассивные, воспринимаемые собакой как естественные результаты поведения. По отношению к наказаниям это еще важнее, чем при поощрении. Простейшим примером такого пассивного наказания может служить запутывание поводка за дерево, в кустах и т.п. и невозможность двигаться дальше при плохом выполнении команды "Рядом". Такие пассивные отрицательные подкрепления могут применяться для пресечения нежелательного поведения в отсутствие хозяев.

Для этих случаев обычно рекомендуются меры, которые оцениваются как ошеломляющие – например, опрокидывание банки с сухим горохом, внезапное включение громкого звука, проливающаяся вода и т.п. На самом деле воспитательное действие этих мер в гораздо большей степени основывается именно на восприятии неприятных событий как отрицательных последствий собственного поведения. Совершенно не обязательно, чтобы эти последствия имели резко ошеломляющий характер, чреватый для маленького щенка или молодой собаки стрессом. Вполне приемлемы и более мягкие меры, например, падающая тряпка, которая не может не только причинить собаке вреда, но и вызвать более или менее выраженный эмоциональный отклик. Немаловажным аспектом таких отрицательных подкреплений становится еще и эффект неожиданности, связанный с нарушением прогнозируемых собакой событий. Непременным условием такого рода воздействий является изобретательность и новизна в их применении, а также неизбежность последствий до тех пор, пока собака не откажется от нежелательного поведения.

В большинстве случаев при угашении нежелательного поведения необходимо помнить о том, что для этого недостаточно запрета и пресечения, какими бы мерами это ни достигалось. Совершенно необходимо предложить собаке правильный, то есть желательный или, как минимум, допустимый, вариант поведения. В выборе этого варианта следует опираться на мотивационный анализ поведения собаки (конкурирующие и сдерживающие мотивации). Определив достаточно сильную положительную мотивацию, конкурирующую с теми, которые обуславливают нежелательное поведение, нужно построить схему допустимого или желательного заместительного поведения, в основе которого лежала бы выбранная мотивация. Очевиднейшая иллюстрация к этому – предоставление собаке возможности охранять вещь в отсутствие хозяев вместо того, чтобы грызть ее и портить. Следует обратить внимание на то, что в этом случае запрещается использовать в качестве заместительного поведения игру с вещью, даже при сильных игровых мотивациях.

Особого внимания заслуживает вопрос о роли страха в выборе мер наказания собаки. Сама идея наказания связана в сознании человека со страхом как сдерживающим фактором, субъективным отрицательным критерием принятия решения. Хозяин, как правило, рассчитывает на то, что собака станет оценивать боязнь наказания (побои, болевые воздействия, долгое ограничение свободы на поводке или взаперти и т.п.) как самостоятельный отрицательный результат собственного поведения. При этом страх путается с отрицательным прогнозом последствий и отрицательными критериями принятия решений.

Напомним, что страхом называется выраженная реакция избегания. Страх физического насилия и соответствующая поведенческая реакция (избегание) связывается собакой не с результатами собственного поведения, а с хозяином и его действиям, тем более, что такого рода действия редко бывают своевременными. Поэтому применимость отрицательных подкреплений, основанных на страхе, весьма ограничена, если не сводится к нулю.

Отрицательные критерии принятия решения ни в коем случае не должны затрагивать социальных представлений и не должны базироваться на инстинкте самосохранения, чтобы не мотивировать агрессии самозащиты в отношениях с хозяином и не вызывать избегания по отношению к нему. Использование угрозы как отрицательного подкрепления допустимо весьма ограниченно и только в тех случаях, когда страх никак не связывается с хозяином (например, это допустимо, хотя и не желательно, по отношению к транспорту). При этом необходимо внимательно следить за тем, чтобы страх не достигал стрессовых значений (это может привести к неврозу) и не изменил самооценки собаки, что скажется на других видах поведения.

Хорошо продуманный баланс положительных и отрицательных подкреплений, основанный на результатах мотивационного анализа поведения собаки и на структуре процесса принятия решений, позволяет эффективно формировать практически любое желательное поведение собаки. При этом сформированные критерии поведения продолжают действовать не только в присутствии хозяина, а включаются в структуру критериального уровня СИМ, приобретая для собаки значение собственных норм поведения. Еще раз подчеркнем, что этот подход к формированию поведения в корне отличается от принятого в дрессировочной практике "отучения" и "приучения", которые базируются исключительно на стереотипном уровне СИМ.

Дамы и господа, лорды, сэры и пэры!

Поднимается вопрос вновь об отрицательном подкреплении и наказании собак...
Итак, для начала проведём существенную разницу между наказанием и отрицательным подкреплением. Цель отрицательного подкрепления является указать собаке на её ошибки, например, с помощью рывка поводком, недачи лакомства, если обычно оно давалось при правильном выполнении команды. Это достижимо, только если собака идеально слушается и воспринимает Вас как доминанта в "стае", хозяина. Цель наказания направлена ТОЛЬКО на подавление попыток доминирования собаки над Вами, использует т.н. инструментальную агрессию, с помощью лая и покусов заставляя Вас дать ей лакомство или выполнить иное действие. В этом случае психологическое давление на собаку оправдано. Собак вообще нельзя бить, во-первых, потому что они мало чувствительны к удару, и осознют поражение, лишь когда уже нанесена серьёзная травма, и закричать об этом не успевают. Поэтому лучше свернуть газетку и проимитировать удар по мордочке. Только проимитировть!

На чём это основано. Устройство собачьей стаи. Во-первых, это далеко не стая, а полноценное Общество, такое как у людей. Есть научное предположение, что основное устройство человеческого общества скопировано у собак. Не случайно в далёком четвертичном периоде неандертальцы вымерли, имея РОДОВОЙ СТРОЙ, а сапиенсы выжили, перейдя к ОБЩИННОМУ. Этот общественный строй позволил, кроме родового ядра, набирать охотников извне, а также собак, на что неандеры небыли способны. По этому принципу устроена собачья "стая". Начнём с того, что собака- существо территориальное, весь, не побоюсь сказать, Мир у них поделен на сферы влияния, как у людской мафии. В хоршем смысле слова.

Итак, "стая" состоит из четырёх социальных слоёв. Во-первых, это кобель-доминант, самый главный в стае, но не надо путать понятие "доминант" с "вожаком"- вожак, это самая опытная сука, хорошо знающая все места добычи еды, кобели же выполняют в основном защитную функцию. У доминанта есть заместитель- субдоминант, и на этом линейная схема доминирования заканчивается. Ниже их по рангу идёт основная стая, примерно равные по рангу. Среди кобелей есть так называемые "пограничники", это собаки, выгнанные из других стай, изгои, которым Доминант определил место на краю территории, подать сигнал в случае опасности. И, наконец, суки. У них отсутствует иерархия, каждая считает себя главной.

Ну так вот, доминант и субдоминант постоянно спорят за главенство. Если доминантная собака у доминантного хозяина, конфликт неизбежен. С такой собакой можно только сотрудничать, как в далёком четвертичном! И если хотите заниматься динамичными видами кинологического спорта, никогда не пресекайте прыжки и "излишнюю" активность собаки дома, это снижает результаты! Лучше работайте над управляемостью!

Отрицательное подкрепление может быть эффективным в ряде ситуаций. Способ, описанный здесь для ситуации с машиной, действует очень хорошо, особенно если дети очень устали и их нельзя переключить на какую‑либо другую деятельность типа игр или пение песен (метод 5).

Поведение Метод воздействия

Сосед по комнате повсюду разбрасывает грязные вещи Выключите IV или задержите обед до тех пор, пока вещи не будут собраны. (Прекратите отрицательное подкрепление, когда согласие достигнуто; подкрепляйте на первых порах даже вялые усилия.)

Собака на дворе лает всю ночь Направить на собачью будку сильный пучок света. Выключите свет как только собака перестанет лаять

Дети слишком шумят в машине Когда уровень шума достиг болевого порога, тормозите и останавливайте машину, читайте книгу. Не обращайте внимания на протесты по поводу остановки, это тоже шум. Трогайтесь, когда восстановится тишина

Супруг обычно возвращается домой в плохом настроении Повернитесь и выйдите из комнаты как только тон его или ее голоса будет вам неприятен. Возвратитесь и проявите внимание тотчас же как только голос смолк или стал нормальным

Неправильный удар при игре в теннис Пусть тренер или кто‑нибудь из зрителей фиксирует каждый плохой удар словами «ай‑ай‑ай» или «нет» каждый раз как вы его сделали

Бастующий или ленивый служащий Усильте контроль и делайте выговор всякий раз как уровень работы снижается

Отвращение к благодарственным письмам Отрицательное подкрепление возникает автоматически со стороны друзей и тех, кого вы любите. Тетя Алиса сообщит вам, что она очень обеспокоена тем, что вы не получили новый шарф, а ваша семья дает вам понять, что вы должны написать тете Алисе. Вся информация будет вам передана в тонах, имеющих отчетливую отрицательную окрашенность

Кошка влезает на кухонный стол Воспользуйтесь пистолетом, стреляющим водой, или просто примите угрожающую позу, сочетая это со зловещим «нельзя». Это слово является условным отрицательным подкреплением. Кошка не будет влезать на стол, правда только в вашем присутствии

Грубый водитель автобуса вывел вас из себя Протестуйте. Играйте на любом обстоятельстве, которое позволяет вам требовать учтивости, таких, как пожилой возраст, юность, неопытность

Взрослый отпрыск, который по вашему мнению должен жить самостоятельно, хочет снова поселиться вместе с вами Взрослый отпрыск, который по вашему мнению должен жить самостоятельно, хочет снова поселиться вместе с вами Пусть он возвращается, но берите с него как с постороннего плату за жилье, питание, дополнительные услуги, в том числе за стирку белья и сидение с ребенком, чтоб он уехал по финансовым соображениям

Метод 4. Угашение

Если вы обучили крысу нажимать на рычаг для получения пищевого подкрепления, а затем отключили аппарат подачи пищи, крыса сначала очень часто нажимает на рычаг, затем все реже и реже, пока, наконец, не прекратит это совсем, Поведение «угасло».

Термин «угашение» идет из психологических лабораторий. Он предполагает исчезновение не животного, а поведения, которое пропадает само собой вследствие отсутствия подкрепления, подобно сгорающей свечке.

Поведение, которое не приводит ни к каким результатам – ни к хорошим, ни к плохим, а именно ни к каким, – скорее всего затухнет. Но не всегда это означает, что вы можете игнорировать поведение и оно исчезнет. Поведение пренебрегающего его результатами человеческого существа есть уже само по себе результат существа, совершающего столь асоциальное действие, поэтому не всегда можно рассчитывать на угашение поведения другого человека и даже животного, не обращая на него внимание. К тому же крыса, нажимающая на рычаг, делает это в лабораторных условиях; внешние стимулы здесь сведены до минимума. А поведение человеческих существ не осуществляется в вакууме.

И тем не менее игнорирование может дать результат. Однажды я наблюдала, как Томас Шиллере, дирижер симфонического оркестра, проводил репетицию в Нью‑йоркской филармонии. Ужасный дирижер – но и оркестр тоже ужасный. Когда Шипперс подошел к пюпитру, оркестр был настроен на несерьезный лад: деревянные духовые инструменты стонали: «Я хотел бы быть в Дикси», а скрипка человеческим голосом говорила: «Ox‑ox». Шипперс проигнорировал эти дурачества, и они вскоре угасли.

В человеческих взаимоотношениях угасание, с моей точки зрения, больше всего применимо к речевому поведению – хныканью, ворчанию, надоеданию с просьбами, угрозам. Если эти типы поведения не приведет ни к какому результату, не выводят вас из себя, они угасают. Помните, что вывести кого‑либо из себя может служить положительным подкреплением. Брат, который повергает сестру в ярость, дергая за косичку, получает подкрепление. Если вы на работе вспылили на кого‑нибудь, кто занимает более высокое служебное положение, то он или она в выигрыше. Даже животным это известно. Сразу вспоминаются таксы и скотчи – породы собак, у которых взятие реванша является хорошо развитым и осмысленным типом поведения – делать назло. Вы пробовали уехать на выходной, не взяв с собой собаку? Когда вы вернетесь, то несмотря на то, что в ваше отсутствие с ней хорошо гуляли, она нагадит вам на постель.

Вы можете избить ее до полусмерти, но такое проявление ярости будет ей только наградой.

Mы часто ненароком подкрепляем поведение, которое нам хотелось бы угасить. Хныканье у детей является поведением, которое вырабатывается с помощью родителей. Каждый ребенок, который устал, голоден, находится в дискомфорте, может скулить как щенок. Однако словом «нытик» называется ребенок, чьи родители достигли такой высокой степени самоконтроля, что могут вынести чрезвычайно длительное нытье, прежде чем окончательно потеряют терпение и скажут: «Хорошо, я дам тебе это проклятое мороженое; ну, теперь замолчишь?» Мы забываем или не понимаем, что случайное подкрепление – любое подкрепление, хорошее или плохое, – способствует сохранению поведения.

Однажды в Блумингдэле[Супермаркет – прим. Перев.] я видела хорошенькую девчушку лет шести, которая привела свою мать, бабушку и весь отдел белья в полный ступор виртуозным применением «но ты сказала, ты обещала, я не хочу…» и т. д. Насколько я понимаю, ребенок устал от магазина, и, возможно, не без основания. А может, у нее вообще было неважное самочувствие. Ей хотелось уйти, а она усвоила, что добиться желаемого можно нытьем, которое всегда случайным образом подкреплялось.

Что делать, если вам на день навязали чьего‑нибудь ребенка‑нытика? Вот что делаю в этих случаях я. Как только протесты или жалобы начинают произноситься тем характерным для нытья гнусавым тоном, я сообщаю ребенку, что нытье на меня не действует. (Это обычно даст ему или ей пищу для размышлений, поскольку они не думают об этом, как о нытье, а считают это логичным и великолепным средством убеждения.) Как только нытье прекратилось, я спешу с подкреплением в виде похвалы или объятия. Если ребенок забыл и снова начинает ныть, мне обычно удастся прекратить это поднятием бровей или уничтожающим взглядом.

На самом деле нытики часто бывают умненькими детьми, и с ними бывает приятно и интересно, когда они отказываются oт этой своей игры и нытье угашается.

Когда имеешь дело с поведением, имеющим словесное выражение, то одной из проблем является наш необычайный пиетет к языку. Слова обладают почти магическими свойствами. В тех ситуациях, когда нас запугивают, надоедают просьбами или нытьем, и особенно во время семейных ссор, мы склонны обращать внимание на сказанные слова, а не на поведение. На фразу: «Но ты же обещал» следует ответ: «Нет, я не обещал» или: «Я знаю, но я должен завтра ехать в Чикаго, поэтому не могу сделать то, что сказал, как ты этого не понимаешь?» и т. д., и т. п.

Мы должны отделять слова, которые говорятся, от поведения. Например, когда муж и жена ссорятся, действием является борьба. Предмет же ссоры часто является скрытым спектаклем. Вы можете оспаривать все на свете, можете произносить совершенно справедливые слова (врачам приходится выслушивать бесконечное количество вариаций на эту тему), но при этом все время в стороне остается само поведение – борьба.

Мало того, что мы с легкостью втягиваемся в словесное выражение конфликта («Он сказал, что я – трус, а я не трус»), мы часто не замечаем того, что сами подкрепляем его. И не только тем, что позволяем привести себя в ярость. Возьмем, к примеру, мужа, который всегда приходит домой в плохом настроении и который хочет сейчас же получить свой мартини (или пиво) и следом сразу же ужин. Чем более он раздражен, тем больше торопится жена подать требуемое, ведь правда? Что на самом деле она подкрепляет?